ObsЁrver
        Обозрение языковой реальности
   
Евгений Иz  <is@boobaster.com>

Ультрарозовые очки

 
     

А. Здороваюсь. 2 раза. Идем немного по тротуару, к транспортной остановке. Думаю о том, что складывающийся "текст действия" (copyright Iz, 2000) гораздо более подошел бы в нашу рубрику "В Среде". Но мы живем не в среде. Скорее, среди.

Так вот. Идем и говорим. Где-то на громкости чуть выше средней и почти о новостях. Я их спрашиваю, а читали вы последние статьи Льва Пирогова? Молчат. Нет, не читали. Модема нет. Или дома нет. На кофе тоже нет. Тогда я им рассказываю о другом:

вот, двое моих сверхзнакомых и мегамягких, мудрых, как змеи и нежных, как голубки, сильных и величайших - тоже струятся по городу, постоянно стукаясь лбами или целуясь. (Секс в обобществленных местах мощно запрещен). И им как-то. По-своему. Понимаете ли вы меня?

ХОРОШО

Так вот. Перманентная единовременная флуктуация. Сознание синхронизировано с восприятием. Лишь язык запаздывает - в фазу. И поэтому так легко подумать, что это они так воздействуют на окружающую "среду". ИЗменяя ее непрестанно. По-своему. Хорошо. КАК-ТО.

В. Они ничего не принимали ТАКОГО. (Все мощно запрещено в неполноценных местах обитаний). Разве что, к примеру, на лотке увидели журнал ОМ за январь-февраль 2000 со статьей "...не помню какой-то там НАРКОТИК абсолютный что ли БРАЙОНА ГАЙСИНА". А в соседней аптеке рядом с Биттнерами стоял красивый батл бальзаму под названием "БЕРОЗ". Чистый нон-фикс. Все правда. А может и ничего.

Не принимали, не прочитали статью и даже не накатили бальзаму, а пошли себе дальше. И САМОЕ ГЛАВНОЕ: так уж у них там вышло, что говорили они почему-то только о жирафах и коровьем молоке. Истинно говорили. Плыли по молоку, затопившему на фиг город, и наблюдали иногда жирафов, переходящих белые потоки вброд (им это легко с шеей). Ничего, кроме жирафов и молока. Разве только подсвечник. И все.

Конечно, они могли говорить о чем угодно. Об общем просвещении (дети 16 лет не знают ЧТО ТАКОЕ Самарканд, а не где он находится). О всеобщем достатке. О бесплатной жизни. Мало ли слабых мест на теле Большого Олигофрена. НО - говорили строго о жирафах и молоке. Понимаете? Не могли в этот раз они ни о чем другом. Сначала жирафы и молоко. Это естественно. Те, кто стукается лбами на улицах в февральскую жару знают, о чем это.

Вот я и рассказал им о них. Ими можете стать вы. А мы предпочитаем оставаться Я.

Языковая реальность существует почти в среде. Н. Аббаньяно считался современниками "позитивным экзистенциалистом". И он здесь ни при чем. Ортега-и-его-Гассет отдыхает, и я, кажется, знаю где. С ним то же самое. Речь может не определять сознание, а наличие может целиком становиться выражением. Нечто похожее происходило с автором романа "Выбор", когда его герой - спейсмен Мишкин искал. Искал. Искал. А оно само нашлось.

Родные мои, после помяните мои слова, я хочу только, чтобы вы хорошо запомнили одно: ЖИРАФЫ И МОЛОКО.

Не прощаюсь ни на мгновение.


 
3 марта 2000 года

     

Авторы

Сборники

 

Литературный портал МЕГАЛіТ © 1999-2024 Студия «Зина дизайн»