142. Бомбей. Поездка вторая

Индия, Индия — говорят, надо опять ехать. Рад я или не рад? Скорее, рад, смена обстановки, приходящие сами собой впечатления, быстро туда, быстро назад, все со стороны — как телевизор посмотрел, развлечение.

Поездка опять начинается уже в самолете. Ясное дело, поездки начинаются с транспорта, но я имею в виду другое — начинается то, что потом можно вспоминать. Так вот, прохожу в самолет, ищу свое место, рядом уже сидит женщина, лет 30и. Считайте, повезло — единственная приятная женщина на весь салон оказывается рядом со мной, посмотрим, что из этого выйдет. У нас с ней впереди часов десять, целая вечность.

Она что-то читает. Потом, когда самолет отъезжает от выхода и начинает выруливать к взлетной полосе, сама начинает разговор:
— Куда вы едете?
— В Бомбей, вы тоже?
— Нет, у меня пересадка, я в Гидерабад.
— Гидерабад. По работе?
— Да, там живет мой деловой партнер, у нас с ним компьютерная компания. Вы тоже по делам?
— Тоже.
Говорим о работе, потом самолет начинает разгон, шум двигателей заглушает разговор, она возращается к книжке, я смотрю в окно на удаляющуюся землю.

Перестает трясти, она опять откладывает книгу.
— Я так устала, почти не спала этой ночью.
Напрашивается на вопрос. Спрошу.
— Готовились к поездке?
— Нет… — она молчит, потом все-таки продолжает, — расставалась с бойфрендом. Мы четыре года были вместе.
Ммммм, понятно.
— Это тяжело, я знаю… У меня были такие ночи… А почему вы расстались?
— Он не хотел обязательств. Не хотел жениться, семьи… детей. Под конец все наши разговоры превращались в споры об этом.
Не хотел обязательств… Да, не новая история, стандартная, как наш разговор.
— И теперь мне лучшее лечение — поездка, работа, постоянно что-то делать, читать, верно?
Просит моего совета? Трогательно. Даже если это просто фигура речи.
— Верно…

Остаток рейса преподносит сюрприз. Она погружается в свою книгу и на попытки возобновить разговор реагирует довольно неохотно. Дочитав одну книгу, достает вторую — известную, про то, почему мужчины и женщины не понимают друг друга в общении — говорит, что хочет разобраться, что же у них произошло с бойфрендом и почему. Неплохая книга, но ты там не найдешь ответа на свой вопрос… не в общении у вас было дело. Прочитывает и эту книгу, третьей у нее нет. Предлагаю свою, она благодарит, листает, говорит, что уже читала, правда давно, потом откладывает и откидывается назад спать. Разочарование. Еще немного читаю сам, потом засыпаю.
___________

Будят, скоро посадка, заполняем карточки прибывающего в Индию. Она просит ручку, пишет в бланке свое имя, Руфь, гражданка США, номер паспорта. Что ж, Руфь, будем знакомы, за весь рейс даже не узнали имен друг друга, так хоть по карточке прибывающего. Прилетаем, проходим паспортный контроль, она остается ждать багажа, у меня только ручная кладь, я всего на два дня. Прощаемся неожиданно тепло, как старые друзья. До свидания, Руфь, удачи тебе в Гидерабаде. Удачи в жизни. Расставание оставляет совершенно необъяснимое чувство потери… Откуда? Что имел, что потерял?

Выход из аэропорта. Уже не верчу головой по сторонам, прекрасно знаю, чего ожидать, где будет толпа встречающих и как они будут выглядеть, к своему стыду почти не замечаю их жуткой потрепанности. Прямо и направо — там будет водитель с плакатиком в руке. Представляюсь, он здоровается и без слов куда-то убегает, это нормально. Жду в месте, где надо ждать, минут через пять он подъезжает, и мы едем в город по ночному шоссе среди привычных грузовиков, авторикш и железобетонного мусора по краям дороги.

Приезжаем в гостиницу, чувствую себя как дома — информация обо мне еще с прошлого раза введена в компьютер, даты прибытия и убытия сообщены заранее, остается лишь расписаться и получить ключ от номера. Захожу, радуюсь привычной обстановке, моюсь в душе гелем с тем же абрикосовым запахом, что и раньше, ложусь спать в такую же, как и раньше, кровать, выключаю свет таким же встроенным в тумбочку выключателем.

Бомбей проскакивает быстро, такси с открытыми окнами и сидениями на скрипящих пружинах, внутренности зданий, служители в лифтах, спрашивающие этаж, куда едешь, и нажимающие нужную кнопку, нанятые лишь для того, чтоб дать им хоть какую-нибудь работу. Абсурдное занятие — разве кто-либо серьезно думает, что я не могу сам нажать кнопку в лифте? Испугаюсь? Запутаюсь в цифрах? В некоторых лифтах — даже по два служителя, старенький сидит на табуретке и сосредоточенно нажимает кнопки, молодой стоит за его спиной, смотрит и учится. Старший лифтер и ученик лифтера, уже субординация. Наиболее инициативные принимают на себя дополнительные обязанности — держат лифт на первом этаже, пока, по их мнению, там не набралось достаточное количество потеющих тел — нет, это не злобная насмешка, вполне объективный факт, на улице жара, а в лифте под потолком лишь гоняющий горячий воздух вентилятор — так вот, и, лишь добившись состояния «как селедки в бочке», позволяют лифту начать движение вверх. Сначала бойцы лифтового фронта вызывали недоумение, потом насмешку, теперь лишь тупое раздражение — ну разве нельзя его занять хоть мало-мальски полезной работой? Но нет, разумная организация труда не входит в местные правила, главное — видимость деятельности. Недаром Индия так дружила с Советским Союзом. Ничего, привыкну и перестану обращать внимание.

Помимо лифтеров запоминается бар, где англичанин советует попробовать ликер Драмбюи — рассказывает, как его отец-француз очень любил разные ликеры, и в их доме всегда был десяток разновидностей, он сам пристрастился к трем-четырем. Пробую, совсем ничего этот Драмбюи, желтовато-золотой, крепкий и сладкий. Главное, как потом узнаю на собственном опыте — не позволять барменам класть в него лед.

Еще пара купленных сувениров — открытки с фотографиями Бомбея, сделанными сто лет назад, и маленькая деревянная голова Будды — друг просил привезти. Еще пара прочитанных страниц Бхагавад Гиты, лежащей рядом с кроватью в номере. Вот, пожалуй, и все — пора назад.

Аэропорт при отлете, стою в очереди на паспортный контроль, рядом говорят по-русски. Нашел, где встретить родную речь — в аэропорту Бомбея. Оказывается, рейс на Москву вылетает примерно в то же время, что и наш. Загорелый парень и довольно безрадостного вида девушка. Обращаюсь к парню.
— Вы, судя по загару, здесь отдыхали.
— Да…
— Долго?
— Да, месяц. Сначала в Гоа, а потом поехали в ашрам, от Гоа 300 километров. Там святой человек живет.
— Известный святой?
— Очень. К нему тысячи людей на благословение ходят.
— И как, понравилось?
— Да, жили там две недели. Жалко только, Таня отравилась.
Так вот почему у нее такой грустный вид. Таня садится на чемодан, парень гладит ей волосы.
— У меня есть какие-то таблетки от живота, если хотите.
— Нет, спасибо, мы и у врача были, таблетки прописал, все равно болит.
Да, тут уж ничего не сделаешь. Живота бояться — в Индию не ездить. Еще немного разговариваем, потом подходит моя очередь на паспортный контроль, расходимся.

Рейс назад оказывается неинтересным, даже не помню, кто рядом сидел, а путь по прилету из аэропорта домой вообще не стоит упоминания. Видимо не все поездки кончаются транспортом — только если повезет.

февраль 2001 г.

Чит, Чит и еще раз Чит

Авторы

Сборники