ПОЛЕТ

«Что-то прохладно. Нужно было куртку набросить», подумал Валерий, пролетая мимо девятого этажа. Он заглянул в окно — там какой-то папуас прыгал в телевизоре, и от него в страхе пятилась к стенкам пожилая старушка. Показался восьмой этаж, и, пролетая мимо окна, Валерий разобрал в темноте комнат присутствие; за ним тайком наблюдали, и Валерию это не понравилось, он снова перевернулся ногами книзу и успел заметить, как в том же окне включили приборы ночного видения, замаскированные под обогреватель (был холодный ноябрьский вечер, да еще и мелкий дождь). «Их действия оправданы, но я не вижу в этом никакого смысла», подумал Валерий. Показался седьмой этаж. Валерий подумал: «Семерка всегда была моим счастливым числом». Он насвистел мелодию — короткую, с бодрым ритмом. И хотя окна седьмого этажа были плотно зашторены, песенка проникла в комнату и, по всей видимости, понравилась тамошним обитателям. Раздались аплодисменты.
Тем временем приблизились окна шестого этажа, и у Валерия возникли предчувствия. Из окна высунулась поросшая редким рыжим волосом рука, сжимающая коврик от входной двери. Валерий попробовал облететь руку, чтобы не попасть в облако мусора и пыли, но ему это не удалось, и дальше он продолжал свой полёт в весьма загаженном виде. Девочка с пятого этажа пальцем указала ему на это. Валерий смутился и подумал: «Надо бы сформулировать какое-нибудь философское изречение, чтобы потомки не были такими невоспитанными». Он попытался записать афоризм на пыльном стекле четвертого этажа, но не успел. Пролетая мимо третьего этажа, Валерий подумал, что полёт, в сущности, штука увлекательная, но вот приземление… можно всякого ожидать, не лучше ли, пока есть возможность, войти в распахнутое окно второго этажа? Впрочем, он отбросил эту капитулянтскую мысль — ему не хотелось в такой ответственный момент идти на сомнительные сделки со своей совестью. «А что, — подумал Валерий, пролетая мимо окон первого этажа, — я нормально успеваю». Он вскинул руку и посмотрел на часы.
Часы показывали время.
Валерий нормально успевал.

Когда тело Валерия с грохотом шлёпнулось об асфальт, я быстро накинул на Клавдия ошейник, и мы засеменили с нашего восьмого этажа. У Клавдия неприлично текли слюни, но у меня не было времени им заниматься. Дверь подъезда распахнулась, и мы выскочили во двор. Старушка, копошащаяся под окнами в отбросах, выкатила глаза и тоненько заверещала.
— Кажется, — пробормотал я вполголоса, — Валерий показал неплохой результат.
Клавдий вильнул задним щупальцем.
Старушка съёжилась и стала подгребать ногами за угол.
Рядом с Валерием никого не оказалось. Что же, оно и к лучшему.
Клавдий нетерпеливо поскуливал, ожидая команды.
— Клавдий, — сказал я строго, — держите же себя в руках. Ну, нельзя же так.
Клавдий умоляющее глазел на меня своими фиолетовыми гляделками. Он весь был в мыслях о предстоящей трапезе. «Все-таки невозможно приручить этих тварей, — подумал я. — Когда-нибудь они и нас вот так же».
— Ладно, Клавдий, приступаем!
Клавдий радостно осклабил челюсти и заорал на весь квартал:
— СОЙ!
Затем он быстро сел на лицо Валерия, расслабил задние мышцы и начал выделять пищеварительные соки.

— Чё это, — старший лейтенант Гудков недовольно вгляделся в дисплей, — ну-ка, ну-ка…
— Опять кто-то квакнулся, — майор Кривокопыто нахмурил бровь, — кто там у тебя по району дежурит?
— Гвинопуп Второй, вроде, — Гудков посмотрел в ведомость, — ага, точно он.
— Новенький?
— Да уж три недели как практикуется.
— А этот, как его… — Кривокопыто пошевелил ушами, — Жвуро… а?
— Жвуропыц Лаяй, — Гудков улыбнулся, — так его перевели к Савенке! Там народу много живет, у Савенки в районе, им опытный инструктор понадобился.
— А-а… ну, посылай тогда своих хлопцев.
— Есть! — Гудков нажал на пульте кнопку.
Бригада техников выехала на место.

Тучи ворочались в небе. Мелкая злая морось висела в воздухе. Чей-то громкий кашель сотрясал пространство. Деревья облетели, и их скелетики вовсю махали тоненькими лапками, точно приветствуя быстро мчащуюся машину.
В машине сидели техники. Техники вели разговоры на профессиональные темы.
— Второй по первому — вот и весь шышел-мышел.
— Ага, но тут надо контргайку накинуть.
— Эт"точно. Ты баллоны пристегнул?
— Спрашиваешь! Давай в сику?
— А скоко время?
— Да минут пятнадцать ещё трястись.
— Тогда давай!
— А ты вот, это самое… сам-то полетать не хочешь?
— Да отцепись ты от меня! Отжешь, чёрт, пристал! Сказано же было — мы последние улетаем, пос-лед-ни-е!
— Ну, братишка, ты серьёзный какой! Я же пошутил. Понятно, что последние. Кто ж тогда будет всё гавно за ними собирать, да отчеты сдавать в Центр.
— То-то и оно.
— Ну, ходи.
Техники выпили немного крепкого, и им было хорошо.

— Вон, глянь, они?
— Да похоже на то. Это чё, новенькие?
— Да вроде того.
— Страшноватые.
— Да ладно, ты вспомни этого, как его… Жвуропыську. Это ж просто мама дорогая.
— Слышь, Киреич, ты тормозни вон там, поближе… ага.
Пока техники ехали, я составил отчёт, а Клавдий одолел Валерия наполовину.
Выходило, что Валерию не хватило 15 десятитысячных. Это можно было считать уже хорошим результатом. Новый комплекс тренировок, составленный под моим руководством, с первых же полётов показал, что мы движемся в правильном направлении. С таким результатом уже можно было говорить о перспективах. Шеф, я не сомневался, должен оценить сегодняшний успех.
— Здрасть, — молодой техник неуверенно улыбнулся, — а это мы. Не слишком припозднились?
— Привет, — сказал я, — вы как раз вовремя. Вот отчёт, вот остаток, — я указал рукой на нижнюю часть туловища Валерия. — Клавдий!
Клавдий недовольно зарычал. Дёрнув за поводок и легонько шлёпнув Клавдия, я принудил его освободить Валерия для дальнейших операций техников.
— До скорого.
Клавдий раскатисто выпустил газы, специально, чтобы показать свое неудовольствие. Техники натянуто улыбнулись и замахали руками нам вслед.
Мы засеменили к стоянке, где был припаркован наш автомобиль.

На проспекте Космонавтов, во дворе дома номер восемь тем временем собирались зеваки.
— Ишь чего, глядитко, одни ноги остались.
— Да-а, чего делают, изверги…
— Убивцы, голову народу дурят!
— Да что вы сразу — дурят, единственный, может быть, шанс…
— Да манал я эти шансы, дурость какая-то! Сказали — прыгать, и прыгаем. А то — ша-ансы… Сволочи.
— Нет-нет, погодите… Они говорят, если удастся…
— А зачем они этих, на щупальцах которые? Зачем?! Они вон, видите, что делают, гады!
— Ну как… это они информацию таким способом собирают, чтобы тренировки привели к результату. Они так говорят, и я думаю, что это они верно говорят.
— А вы тренируетесь?
— Ну а как же! С утра, потом днём пару раз, и на ночь. А как же!
— И что, думаете, — помогут эти тренировки? Вон, смотрите — ему помогли, да? Очень помогли?
— Ну, ему, может, и не помогли, а мне, может, помогут. Выхода-то у нас всё равно нет.
— Чеего!? Выхода нет!? Это всё сказки, что выхода нет! Может, она пролетит мимо, эта долбанная комета, а мы тут тем временем все подохнем от этих вот «полётов». Это же надо такое выдумать — «обогнать время, пробить пространство»!
— А что, думаете, не получится у нас? А я вот думаю, получится. Должно получиться, иначе зачем вся эта история, зачем мы тогда рождались?
— Зачем-зачем… Чтобы эти вот вислозадые с щупальцами прилетели, засрали всем мозги, ети его мать. В кооосмос улетите, там спасетесь! Тьфу. Ненавижу этих гадов.
— Послушайте, товарищ, но они ведь сами так и перелетают, без всяких космолетов, которых, кстати, у нас нет и не будет… поднялся на крышу, прыгнул — и исчез!
— Как же, исчез! Это все фокусы, галлюцинации и массовый гипноз. А на самом деле они хотят под шумок нас всех сожрать, переварить и самим тут заселиться.
— А как же комета!
— Да вы им верьте больше, вон, не хотите на крышу подняться?
— Да ну вас! У вас на все готовый ответ — плохо и будет ещё хуже.
— А вы верьте, верьте, у вас рога вместо ушей вырастут.
— А вы не хамите, у меня вон сын тоже пытался полететь на прошлой неделе. Так что не надо! Но я все равно верю, и никто мне не запретит!
— Правильно она говорит! Нужно верить, тогда и улетим…

Тучи мрачно ворочали в небе свои толстые телеса. Техники ехали с отчетом и остатками Валерия, народ потихоньку расходился, на милицейском пульте загорались всё новые лампочки, инструкторы выезжали на места полётов, чтобы снять результаты и подготовить отчёты, комета продолжала лететь.
Я задумчиво плеснул в стакан розового полупортвейна.
— Ну, голубчик, — сказал я Клавдию иронично, — как думаете, научатся они летать, прежде чем… г-хм… или всё же…
— ХВУНЦ! — рявкнул Клавдий, — ГЛОЦ-БРЫК!
Я опечаленно вдохнул. Фраза, произнесенная на языке Клавдия, содержала несколько смыслов, каждый из которых противоречил другим. Возможно, таким образом он уклонился от ответа. Или он попросту не знает. Или?..
Ладно, будущее покажет. Чего уж тут гадать.
За окнами ударил гром, и наступил день.

<Вr>Dance

Авторы

Сборники