Муж Мадонны и цыганский коммунизм

После семнадцатого просмотра кинокартины «Большой куш» («Snatch») все стало кристалЛЬно ясно. Кинематограф как состоявшаяся культурная структура все еще продолжает уверенно искать свой язык. В принципе, сам фильм Гая Ричи являет нам ядреный пример сверхактуального возврата к жанру оперетты. Но эстетам всех стран должно быть понятно, что видеоклип с парой кинозвезд — в любой ситуации оперетта. И вот он, новый виток несгораемого киноязыка: кинематограф опять вполне способен обрести свою изначальную, кармическую немоту. Изощренный комиксный монтаж, характерная выпуклость всех персонажей, кусочек небольшой истории из общего котла и — сплошная музыка за кадром. Сегодня все истории рассказаны, все всё способны прочесть по глазам, «одежке» и осанке, а тапера заменили на более эргономичный вариант. Новое немое цветное кино. Иллюзия чистой эстетики. Музыка плюс Монтаж дают картинный Мираж.

Достаточно вспомнить, как в «Большом куше» при появлении негров начинает звучать регги, русских — балалайки, а евреев — скрипки. Из тех остатков монологов, что сохранились у Ричи можно скомпоновать лишь малогабаритный тренажер для челюстей мозга.

Ну например. Телега о том, что «молоко не дружит с эволюцией». Желудок человека не приспособлен, дескать, к расщеплению молочных продуктов. А закономерный ответ, что человек, мол, сам-то — млекопитающее остается вне фильма. Но для чего режиссер умудрился ввести в ткань сюжета эту мелькающую необязательную бутылочку с молоком? Мы же смотрим оперетту, мы же в преддверии новой эры немого кино.

Это не просто вегетарианский нюанс, когда один из многочисленного общества млекопитающих, напрочь позабыв Традицию и Святыни, подвергает сомнению собственную, так сказать, квинтэссенцию. Закономерным тогда оказывается другое предположение — а что, если человек никакое не млекопитающее, ведь он иной, нежели все эти скачущие и ревущие животные. Инаковость его может быть доказана без слов одним лишь фактом кинематографа и в частности поведением персонажей «Большого куша». При этом в фильме люди едят сосиски и много чего знают о том, как скормить много фунтов мяса, например, свиньям. Млекопитающие.

Кстати о молочной железе. Недавно прочел где-то (на паковане каком-то что ли?), что по украински це буде «цицька м*яка». То атавизм, а то рудименты.

Кроме того, цыгане. Популярный шоу-элемент. Но ведь, если быть честными, то только один коммунизм успешно существовал здесь — коммунизм цыганский. Вспомните, как они живут и чем руководствуются. Отбросьте сомнительные мифы и чужие предрассудки. В «Куше» симпатия сценариста, он же режиссер, определенно только на стороне цыган. Белые живут, как цивилизованные звери, то есть тотально абсурдно. Припоминается бутылочка с молочком, автономная ветвь эволюции, древние коммунисты забытых веков.

Но все это не вложено в фильм в виде животрепещущего призыва, а мелькает в одном из скоростных эпиzодов; правда, этот эпиzод совершает «транспортную» (ветви эволюции помните?) развязку сюжетных линий. В остальном — милая комедия, меблированный триллер-водевиль без положительных героев, гангста-клип модной расцветки и нужной скорости. Вообще, таких плотно сжатых миниатюр в фильме множество, и Гай Ричи явно не алкоголик. Но интереснее всего то, что новое немое кино сможет распаковывать подобные миниатюры без помощи текста — одним языком образов. На самом деле это просто. Как в постинтеллектуализме, который на самом же деле — метаинтеллектуализм.

А через какое-то время киношники снова «придумают» звук, и герои будут, как в 60-е годы, много и подолгу говорить о важном.

…За что мне нравится Брэд Питт, так это за его малороссийское красивое имя.

26.03.002

ИZбранное

Авторы

Сборники