Доставалозис

Спад. Чесоточный узел на дряблой линии псевдожизни. Тотальная оккупация мелочной невралгии. Жалкие впечатления. Возлюбить ближнего своего. Это можно. Тяжело, однако, любить роботов. Особенно теперь. Особенно надолго. Мельком, но не навсегда.

Изоляция рассудочной шкатулки. Словно сегодня с утра из всех человеческих особей высосали весь серотонин — до капли. И надругались над рецепторами. И выписали зловонные рецепты — по нулевое число.

Хилый переход на станцию дерганой плоти. Интеллектуальная мышеловка перехлопнулась наизнанку пустым ведром. Это можно. Посмотреть. Послушать. Покусать окраину возможности быть. Это можно. Уже не хочется думать. Думать не надобно. Надобно просто писать без задних видов на мысли. Записать. Закутать в гнилую шаль амнезии. Быть непонятным и себе самому. Как котелок таёжной поебени. Дымок над влажным костерком. Тень тени у плетня. Угол на углу. И — самое основное — все такое. Это можно.

Достали и нас. Ужиком подползли аффективные закидоны. Жгутиком стеснили ноги. Повисли жадными мешковинами одурения. Отупелос. Остохуеведис. Пиздопрополюс. Это можно. Это мох. Мох жизни и относительности. Как в богатырском храпе покалеченного впечатлениями маразматика.

Дифирамб — это не нужно. Это трепещущий на штилевом месте гандон успеяния. Стильный гандон мозговитых придатков. Бизнес совести загнул сильно-сильно и далече-далече. Сводом строк пукнуло желание самости, сытости, суесрани. Новоиспачканные отношения? Это можно. Смотря с кем свинарник почистить. Глядя на приглушенные сопли заката. В одной из худеньких глав жирового эпоса. На грузной пенисной тяге — по волнам тщательно выбритой памяти. Очередная новинка плохого настроя — это можно.

Давайте умрем в назидание неживым апельсинам. Во благо тухлых неровностей ландшафта. Гнать тихонько лисапед в дурные бесконечности лугов. Тех лугов, что субъективны и покоятся в башке, а не в природе. Природа — это культя культуры. Ищите ее, она ваша неприкосновенка. Можно и в окно сходить. Это можно.

Вожжи намотало на шею лихого кучера. Он весело гикнул, и лошади потащили его идиотски обезголовленное мякиш-тело по неказистой мостовой. Ну и что, что черт с ним?

Со всеми нами некому разбираться — нас катастрофически и дешево, нас навсегда пополам, и еще любым образом насрать нам в душу? Это можно легко не напряженно пошмыгивая.

О, как наконец-то достало меня! Можно и в окно сходить захотеть. И в дерево.

А они — они пускай развязывают пуп своим замашкам сисястых гренадеров реальности.

ИZбранное

Авторы

Сборники