Быдло перед лицом видеоарта

Новый высокохудожественный фильм при активном участии артиста Мэла Гибсона под красивым готичесим названием «Знаки» (по-английски кажется «Signs», у них названия фильмов идут почему-то без артиклей, хотя не все — «Милашка», «Игры разума» и «Инопланетянин» были с артиклями) прошел странной страшилкой по нашим незыблемым кинотеатрам.

Режиссер картины, скорее всего индус, потому что М.Найт Шьямалан — это такая индусская фамилия, возможно, даже княжеского рода. Известно, что среди индусов очень много всяческих лауреатов по математике, теоретической физике и практическому программированию ЭВМ. Поэтому Шьямалан, наверное, и снял аллегорический фильм об инопланетном посещении Земли, о Контакте. То есть фильм этот — такая неправдоподобная, но правдообразная история, плавающая в голливудской традиции, хотя и с оттенком мультикультурности, зато попсовая и при этом эстетская. В общем, сложная такая фигня. Красивая.

Кинообозреватели, причислять к которым себя мне не имеет смысла по ряду не касающихся меня причин, наверняка будут писать о «Знаках», что это саспенс и фильм-нуар. Вот этих терминов и хотелось бы избежать, потому что так оно, в принципе, и есть, однако, саспенсов-нуаров расплодилось уже столько, что ну его нафиг.

Да, попахивает Хичкоком и всеми другими/последующими хичкоками (по выражению режиссера Кончаловского культура растет сама из себя побегами — вжик-вжик-вжик, то есть я имею в виду хичкока и хичкок-побеги). Что-то я путаюсь. Ладно. Главное, что лента эта традиционна (с Гибсоном-то и Хоакином Фениксом), радеет за общегуманистические ценности, политкорректна и похожа на то кино, к которому всех давно уже приучили. Так да не совсем.

Индус рассказал примитивную по сценарию историю (достойную пера С.Кинга), но — привлек к сьемкам выдающегося во многих отношениях оператора. И именно от операторской работы я и проперся.

Лучшие сцены напоминают подпольный «европейский» видеоарт-хаус. В начале фильма пробег двух взволнованных героев справа налево по кукурузному тревожному полю — это просто неокласика, учитывая общую густозамешанную палитру изображения. Тот случай, когда картинка работает и за саундтрек, опережая всякую музыку (а музыка в этом кино тоже ничево так). Добрая треть фильма проходит в практически полной темноте запертого дома в колониальном стиле: блестят только глаза героев, да изредка зубы — когда говорят чего-то. А сцена, когда Феникс смотрит телерепортаж — любительскую запись с детского дня рождения, когда ручная видеокамера проезжает сквозь комнату с возбужденными детьми, минует праздничный торт и оказывается в обычном таком проулке с припаркованной машиной и видом улицы напротив (Феникс орет в экран «дети, дети, отойдите!!!») — и вдруг пауза, ничего не происходит, а потом проулок со стороны улицы с поистине неземной грацией на полусогнутых длинных ногах осторожно и быстро пересекает ЭТО, ОНО — человекоподобное (фигура негра-баскетболиста), темносине-зеленое, секунду смотрящее на снимающего его. О, от этого куска я, собственно говоря, и получил настоящий киноприход, какого не испытывал давно. Очень сильная штука.

Потом еще сцена в подвале, когда на экране совершенно темно на протяжении долгих минут, даже глазки героев не блестят, но действие разворачивается вовсю. Или оригинальное использование пляшущих во мраке световых пятен (не лучей) от ручных фонарей — уж этот-то ход потрачен киноиндустрией кажется от и до, ан смотри же ты — могут еще и иначе. Допустим, сцена с бегущим по ночной кукурузе Гибсоном: камера летит, шлепая по кукурузной листве и снимает лишь пляшущее в полном динамическом хаосе пятно света от фонарика — этот танец сразу воспринимается, как чисто абстрактная арт-хаусная зарисовка, не прерываемая всякими модно-крутыми раскадровками, как самостоятельная турбулентная картина, не замутненная навязанными значениями, метафорами, символикой и даже какой бы то ни было цитатностью.

А сам фильм такой любопытный, хотя, может, и средний. Смотрится визуально достаточно круто — наверное еще и потому, что отличается от динамизма, привычного за последние годы, как например в «Бойцовском клубе», «Комнате страха» (у Финчера), у «Амели» (Жене) и там всяких других «прорывных». То есть, не картинкой даже, а присутствием в изображении самоценных, малофигуративных, чисто теоретико-физических визуалий взяло меня это кино.

А в зале работал калорифер, и он слегка гудел. Поэтому нуар. А за спиной сидело молодое обоюдополое быдло с пивом и комментариями, абсолютно не втыкающее не только в фильм, но и в саму ситуацию, когда кто-то чего-то с интересом смотрит впереди них. Поэтому саспенс.

Гибсон прозрачен. Я имею в виду, что известно всем, какой он ръяный католик, что у него на участке приусадебном своя кирха с колокольней, и он своих многочисленных сыновей водит регулярно на службу, на молебен, исповедь, причастие. Свой святой отец у них там приезжает. И фильм — о том, что у Бога случайностей не бывает. История Иова с голливудской коррекцией и индуистской архитектурой мысли. Гибсон-то играет разуверившегося после нелепой гибели супруги св. отца, экс-св. отца, бросившего своих провинциальных овец в трудный для них момент — когда в небе появились миллионы тарелок и земной шар разом выдохнул: конец свеееетаааа… На преодолении безверия построен воспитательный катарсис нуара-саспенса-видеоарта. Гибсон наверняка продюсировал или пробивал бюджет для фильма. И вот что интересно.

Многие актеры, серьезные авторитетные актеры театра и кино, как у них, так и у нас, особенно, по-моему, в Москве — активно замаливают грех лицедейства в имеющихся религиозных конфессиях. Бегают к батюшке после каждого аншлага. Я думал над этим — почему так? Актеры же, они же такие… такие… Что, и Гришковец уже исповедоваться ходит?… Лицедейство — это, в принципе, недалеко от лжесвидетельствования, это тот случай, когда ты не являешься заповедно самим собой, а в разной степени серьезности/ответственности становишься еще кем-то. И вот в этом случае у актеров и срабатывает комплекс вины. Мерещится сеть князя мира, в которую практически попал.
Забавно, как Господь работает с актерами, воистину. То есть, сам факт актерской «вины» заключается уже в том, что человек СОЗНАТЕЛЬНО перестает на какое-то время быть собой. В том, что он называет себя или считает себя на всем серьезе «актером». А также «режиссером», «интеллигентом», «лево-центристом», «онанистом», «каскадером», «бригадиром», «антеннщиком»… Думаю, я ясно выразился. Когда такое происходит, когда идентификатор срабатывает — изнутри светлая длань и хватает замечтавшегося за жопу: «а ну-ка бегом в церковь! а ну покайся — скидка будет!». Система удовольствия-наказания связяна с миром живых посредством коммуникации идентичностей. Человеку мало быть хотя бы «человеком», и его изрядно пугает неизвестность с неопределенностью. А допустим Саи Бабе (у которого скоро день рождения) нет надобности идти куда-то исповедываться, он вряд ли сам себя считает «святым» — просто живет, молется, совершает чудеса.

Так вот, смотрел я католически-видеоартный фильм «Знаки» о выстриженных на полях мира круговых знаках, а сзади быдло не унималось. И такое было искушение взять этот калорифер горячий (я сидел на первом ряду, быдло на втором) да со всего маху захуячить в невоспитанных пашу (см. «кастовая система в Индии»), чтоб надолго запомнили они и их откормленные молодые тела и Мэла Гибсона, и фильм этот, и религиозный экстаз вцелом! Кстати, наехать на уродов было реально — это были всего-лишь крупнотелые молокососы студенческого (1-2 курс) вида со своими тупейшими девками, таким обычно достаточно просто правильно продемонстрировать свои намерения при помощи недолгой цепочки отборных матов с правильным при этом лицом — и они въезжают (на время). Я же под воздействием индусского фильма боролся с искушением-провокацией. Короче, мы пересели чуть левее, где дебильных фраз и хруста чипсов было менее слышно. Я вспоминал, как когда-то смотрел «Империю чувств» в подобной обстановке (даже похуже, да и я был помладше). Тогда я помнится, не стерпел, поддался, впал в мрачную агрессию (после даже проходящие трамваи на улице пинал). И было то нелепо, нелицеприятно и нехорошо. А сейчас как-то уже полегче. Подумать только — калорифер-то тяжелый, горячий — не дай Бог! Вот стоит перед тобой, мирно гудит, согревает зал — протяни руки и — … Нет, фильм мне понравился.

А насчет того, чтобы говорить кому-то «ребят, извините, нельзя ли потише убавить громкость?» — меня давно отучили питать иллюзии. Возможно, в этом мой минус. Зато мой плюс в том, что я много чего знаю про всякие свои минусы. о8 )

ИZбранное

Авторы

Сборники