ЭТО

Новый «Аукцыон» — это не новый, а сборник старых шедевров, обрамленный двумя неиздаваемыми еще песнями — «Якоря» и «О погоде». Остальное — все времена и народы, от «Предателя» до «Зимы не будет». ЛСД-фильм, осень прошлого года, в студии сыграно сразу, без накладок. Чудовищно и развито. В смысле — бессмысленное развитие психоистерии и арт-астении, ощущавшееся уже с «4,5 тонны» и коротко замкнувшее в «Зимы не будет». Тут вместо Волков-трио весь старый состав — с Гаркушей, Озерским, Литвиновым, Шавейниковым, Бондариком, Рубановым, Федоровым. Вой, визг, какой там пост-рок, хотя, да, эсхато-рок, ритмы вселенского распада и интонации всеобщей фрустрации. «Это мама» называется новый неальбом. Неновый альбом. Десять телег едут вам прямо по голове. Рубанов — король вашего абсурда. Федоров — рулевой вашего шиз-обоза. Мы писали, мы писали, наши пальчики в крови. Не важно, какая старая тема исполняется, важен сам тон, каким все это звучит.

Катастрофический экстаз.

Тут рядом никто не поваляется. Лучше вам продолжать слушать заводные апельсины электроники, ФэтБойСлимов разных, Флэнджеров с ФьючаСаундамиОфЛандан. Когда-то в расцвете пиздабольной перестройки в неудобном по формату журнале «Огонек» было интервью с восходящим Петром Мамоновым. Ему чувак сказал, что его песни в альбоме таком-то — беспросветный мрак полнейший, чуть не пиздец зубовный. А Мамонов ответил, подумав: да нет, нет же, если круто вслушаться. там есть свет, точно говорю — есть. Так вот, в «Это маме» свету нету. Разве в выбивающейся песне «О погоде» — там есть. Зимний такой, дождливый, поверх всех прогнозов. Остальное — как и весь тяжкий и непришейкпиздерукавный 2002-й год.

Апокалипсис дегуманизированного супермаркета.

Это не музыка протеста, такого у них никогда не было. Фигляры, ироники, невротики — они раскапывали в неположенном месте. Антропология здесь заканчивается. Апология и не начинается. То, что они стали исполнять, не нуждается ни в каких оправданиях и пояснениях. Так что — плата за вход в «Это» не разум, но чувство комфорта, к которому все каким-то боком стремятся. «Мама» — это то, что у руского рока вышло боком.

«Есть ли жизнь на Марсе?» Нет, на Марсе только Жир и Маргарин на миллион лет вперед.

Вот же сам Леон Федоров во вставном в «Фа-Фа» скетче «Профукал» выкрикивает: «плакал… плакал… — На кол!!!»

Внутри коровы, конечно, жуть и мрак. В Багдаде уже далеко не все спокойно. Предателей у нас не судят, ибо они победители. Бодун брал молча город золотой. Улетела Птица, чтоб не спицца. Да в общем желтый дом-то для всех, на века.

Протеже с его «всезаебало пиздецнахуй блядь» будет исправно справлять. А люди будут не только ночами делать новых людей. Но лучше слепить из хлебомякиша человечка — он проживет до тех пор, пока о нем не пронюхает тюремная крыса. Она его полюбит, медленно, пережевывая.

«Это мама» не приведет вас ни к чему хорошему. Разве только расширит ваш спектр на пару землистых цветов. Не надейтесь ни на что большее.

Прекрасный альбом легендарной.

ИZбранное

Авторы

Сборники