ObsЁrver
        Обозрение языковой реальности
   
Евгений Иz (parallel world)  <is@boobaster.com>

Типа, Типун

 
     

Ну здесь теперь всё больше о жиизнии трясут, случаи там, несчастные, стихи тоже бытиёвые такие, короче, погружение — полный абзац: в теплое мясо мирского комендантского быта. Как мы воюем сами с собой, ага. Ну я тоже, не шыком лит. Не ликом щщет. Повествую не по-тихому. Кто не вогнал, тот прогнал: это самый данный в ощущеньях, подлинный нефикшен. Сокращ. — нефик.

Название секретное у истории такое: Типун на ваш великий и могучий. Не знаю почему. Да и похуй. Ну и чтобы не пиздели лишний раз. Без обид, но вступление подзаебало, да?

В общем, как он прошел, ушедший день сегодняшний? Прошел он, как обычно, странно. Засветло, часов в 10 утра, секс, кекс, хуекс, закрутилась карусель. Потом Е. обнаружила, что в призме с фишками — ну, это св.Аквариум как бо — отсутствует купленная тайком от меня вчера мелкая тваринка. Такой видно был шибздик придонный, что я его не заметил и близко. Короче говорю прямым текстом: сомы схавали мелкого беззащитного идиота декоративного. Точнее — сомиха. А сомы такие: кишкожаберные сомы у них ники во всей этой фаунопродажной тусне. Черные, длинные, как глиста, восемь усов на рыле торчат, ужас — плывущий на волне моей памяти (дл.волны). Сомиха огромная разожралась — с ладонь. Ни хуя себе декор! — будете правы вы, если только скажете. А так сомик поменьше, тихой, спокойной, без затей, любил опираться на эту гидру жирную — подплывет (а она же на постое — бревном лежит на всей этой гидрофлоре) и ляжет на ея, без фрикций там, без всей этой копировальной пошлятины. Им, чтобы размножаться, пиздец просто — надо вмазаться какой-то мулей ветеринарной, по типу катализа ебли или как-то эдак. Декор бля, да. Так что они просто жрали и срали, да гостей пугали. Двигались резко, взбалмошно, не нордические короче уроды. Я эту черномазую угрину сразу не взлюбил. Чувак-то, который её, тот был клевый, без придури и не толстел так постыдно. Не то что бля, а просто форму держал. И никого из обитателей не жрал. А эта кишкожабра — пустила себе в тракт нового жильца. Ну что не ясно — горе?!

Решили их или в реку спулить, фридом устроить адреналиновый, или сбагрить вниз по реке жизни — кому-угодно забесплатно. Но самку ваще — хоть в Пизу, хоть в Красную армию, она нигде не загнеца, а чувака жаль. А оставлять его без пары — западло. К тому же видно, что он ея любил. Чего не скажешь про ея. Ну, я думаю, что не любил, а так — привязан был слегка, прочие жильцы призмы-то — не пара, мелочь пузатая, шныри какие-то расфуфыренные, — короче, полагаю, что сом на эту дуру просто опирался, типа в жизненном смысле. То есть буквально. Жизнь же — буквальная вещь, пиздец сердцу.

Ну куда его — только с ней. Повязаны они были нашей призмой. Года два жили что ли? На аква-тусне нам одна из двух тусовавшихся теток сказала — приносите, я вам их на корм обменяю, а там подарю хуй его знает каким хорошим знакомым на их очевидно охуенно престижную работу, в авкариум тамошний. Забились на через час. Подались домой — не так чтоб далече, минут 15, если ты человече. Е. стала готовиться к операции по выемке сомов, я попиздил буквально за днесь насущным, лаваш знаете что такое, только настоящий? — вот так. А готовиться к операции ой было надо серьезно. До этого Е. как-то чистила призму от рыбьего кала и растительного говна, и вытаскивала неким таким сачком всех призматиков в отдельную временную емкость, типа этапировала немых на стеклянный ИВС. Так вот, сомик выскочил (они блядь прыгучие — алес), и давай ползти по козлиной шкуре на полу (год козы же, а хули стелить?), среди колтунов этих козлиных, миазмов шкурных короче, начал партизанить на суше, ушел в лесную несознанку, токо усы трещали. Но это детская еще хуета. Смотрите, что вышло дальше.

Сомиха была едва вытащена, как изловчилась, падла нерусская, и цапнула Е. за палец. Ртом, блядь, своим, отожраным — во как. Но и это — детский кисель. Выяснилось чуть позже, что у этих тварей божьих, ага, зуб имеется, типа на всё живоэ. Ну, не зуб, но конкретный такой шип в пасти, один в количестве штуки, а к нему законнекчена такая бодяга, как у гадов — типа «Дроздов в экстазе» — мешочек с ядом. Прыськ! Нервно-паралитический или просто оцепенительный — яд. Так это милое созданьице, практически лишенное зрения, жилец блядских глубин, спрутохаря беспардонная — обрабатывает своих жертв. Они типа отъезжают к Морфэю в Бардо, а эта субмарина херова ну их точить. Или даже заглатывает. Короче — по самые помидоры — и вся любовь. Энимал планет — только на дому.

И вот я иду домой с бездрожжевой плотью Христовой (отчего-то выполненной в ностратической форме пизды, без туфты говорю — генацвале придумали хлеб писькой) и чую, что дома-то — багровые поди ж ты реки. Ан твою мать! Забегаю, а Е. руку вверх, йод, тряпицы и пятна крови, все настоящие дела. Я говорю — укусила все-таки, подлая шваль! А почему ты резиновые перчатки не одела, как договаривались? Такие симпатичные — до локтя, «файт-клаб»-стайл. Нет, говорит, одела вполне. Прокусила палец тварь через резину, через все стайлы! Вот такая злоебучая дрезина. И Е. мне говорит, что палец распух. Я говорю — это просто от травмы, одеколон там (любимый), дезинфекция. Она говорит — рука зудит, сердце подтормаживает и язык немеет. Нормально?

А черные эти две — мы их Пупс и Барбара называли — помнит кто таких персонажей? — в банке, как две кильки свернулись, морозятся. Пупс был хороший чувак, не спорю. В этот раз опять по ковру хуячил к козлиной шкуре (по кайфу она ему была). А вот Барбару иные хозяева за такую подляну просто бы кончили. Табуретом в висок — и полная кефаль, ебаное баунти… Мы ломимся обратно к тетке на стрелу, Е. с пальцем, но дыр в той плотине не счесть, я с банкой коварных килек, приходим, то се, рассказываем про Укус. Тетка слекга так — бровями — охуевает. Говорит, ну да, бывает, что и кусают. Надо осторожнее. Типа сачок-то стеклышком-крышечкой накрывайте и ништяк. А так — опасно конечно. Средств противоядных этой хуйне она не знает. Язык и рука немеют. Нормально? А я подумал — какого хуя не предупреждают при покупке? Маленькие черненькие сомики, ути-пути, прелесть такая, прямо капец. А барбара эта Е. за свою хозяйку не считала. Рыбина эта кормилась, получала свет и искусственное тепло зимой, ее чуть ли не щеткой мыли, а в ее черном мире это были просто пустые колебания. Декор — медвежий чисто. Мы кормом не стали брать, а попросили отловить нам таких малышей, какого у нас Барбара-уродка на кишку свою бросила. И взяли там барбуса одного супердецельного, карлик рядом не валялся реально, микро-чувачок, мелкого меченосца, у него еще и пол не проявился, полный шимейл такой, без меча, без нихуя, и бонусом какую-то трехцветную шнягу вроде меченосца по форме, но покруче содержанием (хребет с кишками преотлично видно). Шняги при домашнем досмотре оказалось две. Так что сомы пошли, а четыре новатора прибыло. Червяков еще взяли дозняк недельный. Барбус этот смешно смотреть — сам меньше червяка, оба — живой корм. Мотыли, бля.

Так вот, мы возвращаемся после чейнджа домой и по пути идем в аптеку — купить побольше бинтов и пробить у аптекарши насчет антидота при укусах неизвестных рыб. Заваливаем в аптеку такую традиционную, премордиальной тяги, и Е. говорит тетке-аптекарше: у вас есть что от укусов там насекомых и такой всякой беды? Та отвечает, что но праблем, щас покажу и тянется рукой к какому-то там тюбику, а Е. в этот момент ей говорит: ну не совсем насекомых, меня рыба укусила аквариумная. Тетка стопит свое движение и начинает рефреш своей торговой маски. Рыба?! — спрашивает, охуевая. Е. уточняет: ядовитая рыба. Ядовитая?! — охуевает аптекарша уже в полные дрова. Это надо было видеть вместе с нами. Кипиш начался: драгсторша и посетительница еще одна, обе бальзаковки уже не первые, в ужасе говорят — девушка, идите срочно к врачу, только к врачу! Е. делает такое тоже бледно-искаженное страхом лицо: к врачу, да, срочно? А я стою рядом и держу в руках пакет, в нем банка, в банке мелкие лилипуты, а в них — ну что в них — мясо белое, известно. Мы повергаем теток в окончательный шок фактами распухшего языка и болей в горле, покупаем бинт (я с трех попыток достучался до сознания драгсторши — бинт, пожалуйста, бинт, бинт есть у вас?) и выходим в потоки солнечного света. Е. смотрю прется вовсю — ее душит смех. Нас попускает. Мы рулим к киоску с мороженым — мягкое называется, итальянская тема, недорогое, вкусное, поливается чем хошь из сладкого — короче, лучший антидот. В окошко заказа говорим девице-морозице: два образца нам. Та нам: чем полить? Тусклая такая девица, чахловатая какая-то, словно ее чересчур много пользуют после работы. Короче, юмора в ней ни грамма, одна усталость и мор. Чем-чем полить — шоколад и клубника, отвечаем в окошко. Девка нам: одно шоколад, другое — клубника? Мы ей в амбразурку: нееет, нам в Оба — Шоколад вместе с Клубникой! А она так обреченно: вместе нельзя… Я чуть не задохнулся от смеха. Не знаю, что там было, но после вокруг был просто цирк уродов, пока мы шли домой. Морожеными мы менялись, раз вместе нельзя. Кто спорит, тот говна не стоит, правильно?

Потом я говорю — ну вот, меня с утреца подташнивало, а теперь вроде как прошла эта канитель, и я — как бы это по русски? — даже слегка расстроен. Е.: почему? Я: ну, как, планировал уже весь день провести романтическим печальным героем, которого запредельно пучит посреди ебаного океана страстей. Не смешно? А похер. Нам было смешно.

И последний епизод по пути домой. Идем, а справа рынок обрывается в пустоту придорожья, и плита бетонная лежит, прикрывая собой какие-то коммунальные говнокоммуникации, короче с боков плиты видны щели в ладонь толщиной и там — жаркая чернота. И строго лысиной на юг лежит на животе человек в годах уже, на синем потасканном костюме сам, руки вдоль тела покоятся вольно, пятки вместе носки сами вкуриваете врозь, и лицом он смотрит в подбетонноплитную щель. Прямо в тьму зрит. Е. замечает костюм, а в нем человека. Я выдаю комментс: это не просто человек и не просто отдыхает. Он на работе. Очень важная тяга. Он смотрит под плиту, типа А Ю Экспериэнсед? Это — Антрополог. Стопудовый Антрополог на полевом исследовании.

Мужчина так и остался лежать и смотреть в вонючую тишину.

hack!


 
22 мая 2003 года

     

Авторы

Сборники

 

Литературный портал МЕГАЛіТ © 1999-2024 Студия «Зина дизайн»