НА ПРОХЛАДНОЙ ЭНЕРГИИ ВЕРЫ (отрывок иz главы иz романа)

…Чуть-чуть РСР, немного дешевых малокачественных опиатов, часть совершенно непонятного галлюциногена, слегка амфетамина, безупречно чистый аспирин и нечто, до судорог похожее на хороший стиральный порошок — подарок из веселой Прибалтики взорвал бедного Славона изнутри. Случилось это по счастиливой случайности в клубном туалете. Закидывающаяся «спидом» общественность с потусторонним сожалением взирала на рвотные спазмы мальца, стараясь не особенно концентрироваться на звуках, сопровождавших извержение. Продукты полураспада были откровенно жутковатых цветов. Некто, излучая космическую парадоксальность, на выходе из туалета легко подхватил славоновы темные очки, до которых бедному хозяину не было дела…

Славон перестал ощущать время и почти не воспринимал пространства. Он уже даже не мог жалеть о том, что все так обернулось. Единственное, чего он в этот момент остро желал — это найти самого себя посреди бреда и сумбура. Найти себя и в этого «себя» вернуться. Вокруг колбасилась пугающая пропасть токсичного бессознательного. Славон впадал в беспамятство, уперевшись ладонями в дно бесконечного унитаза, уходящего невыносимым коридором дальше и дальше. Пару раз его припечатывали горячие кафельные стены кабинки. Затем он стал слышать звуки каких-то разговоров, видеть обрывочные фрагменты событий — все это было как бы не отсюда, не здесь. Но это явно было, и оттого Славон впадал в священный ужас «плохого трипа»…

— Что там у него? — голос раздавался отовсюду, слоясь и реверберируя.

— Возможно, фенамин, барбитураты, циклодол и парацетамол… Может быть, присутствует некоторое количество героина. Короче, коктейль «Диспепсия Кибелы» — опять, как обычно.

Осколки теней перемещались строго по периферии зрения, по самой кромке зрачка. Что-то липкое и холодное прикоснулось к темечку. Поблизости зажурчала вода — это напоминало нечеловеческий, металлизированный хохот.

— Чего ржешь, долбоеб?!

— Сюда бы Дариггера с его мозжечковой анимацией! Может, снимем копию с этого… несчастного?

Где-то прогремел зажатый в стальном бункере гром. Все почернело, и во вспышке очередного спазма стали видны культовые обличья Голливуда.

— Ну, все, — Рассел Кроу размазывал сажу по своей физиономии. — Нам всем пиздец.

— Не каркай! — пролаял багровый от досады Алек Болдуин. — Мне кукушка в детстве накуковала знаешь сколько?

— А ты хоть считать-то тогда умел? — Мишель Пфайфер задумчиво крошила содержимое косметички на пол.

За кадром звучал свист ветра, визг помех, скрип рулонов туалетной бумаги.

— Господи, — возопила Вупи Голдберг, ухватив себя за обритую голову, — неужто Голливудская мечта лопнет, как бракованный презерватив?!!! Но что есть на Земле лучше, скажите мне? Бродвей? Европейское, мать его за ногу, кино? Да как же так, господа хорошие? Что ж это за фак майселф такой?

— Вау, Ву! — взвизгнул Уэсли Снайпс, подергиваясь. — Круто. Тебе кто текст подогнал?

<…>

ИZбранное

Авторы

Сборники