К-БУДДА

Что-то в его облике, округлом и степенном, есть от будды. Хотя от Азии в его имени мало что заметно: Дмитрий Гайдук. Зато это имя известно в СНГ.

Я связался с Димой, напомнил, что мы с ним встречались осенью 1999г в Москве, на Тенетах, курили трубку и говорили ни о чем. Теперь он охотно согласился поговорить о том да о сем. А подспорьем нам в этом стал Интернет да и-мейл… Так о чем это я?… Короче, говорили мы, не смолкая, что-то около недели.

Иz: — Расскажи, прежде всего, о своем последнем путешествии, куда съездил, чего привез.

Г: Съездил в Воронеж, оттуда в Ростов, оттуда в Одессу, а из Одессы в Харьков. Привез много новых впечатлений и понемножку ганджабаса из каждого места; мы его смешали в кучу, и получилось очень неплохо, только вчера докурили. По дороге точно так же собрал новую сказку, вот только записать пока что не получается — некогда. Но скоро будет.

— И какое впечатление самое «насмерть»?

Г: Ну, елки, вопрос какой провокационный… Эдак ведь кого-то похвалишь, так всех других обидишь — а зачем людей обижать? Давай лучше про каждый город: в Вороненже — Дом Крестьянина, в Ростове — Парамоновские склады, в Одессе — кислотный рассвет на море, а в Харькове — Старый Растаман Сережа.

— Слушай, а поподробнее про кислотный рассвет? Сам-то тезис приятно знаком, но чего добавляет Одесса? (шоб я так жил!)

Г: Кислоты уж точно не добавляет — она там привозная и вообще большая редкость. Зато там есть море и пляж, где можно купаться голяком. Днем там жарко, а по ночам народ гуляет — такое впечатление, что никогда не спит. И вот мы приходим в четыре часа утра на море, а там еще холодно, но солнце уже висит, большое и красное. Чувак с нами был американский, он все бурчал, что холодно, а я просто сел и стал дыханием разогреваться — и, знаешь, помогло. А к пяти утра туда потянулись местные йоги и буддисты. на солнышко медитировать, за ними и педерасты подходить начали, а потом и нормальные люди понемножку, кто с бодуна, кто с травой, кто вобще никакой. Пляж у них вроде центральной летней тусовки, круглосуточной, к тому же — ну, да долго рассказывать.

— Поведай о вышедшей книге, кто издал, о чем написана.

Г: Во-первых, книга еще не вышла, но все к тому идет. Издает ее ростовское издательство Феникс. Это, в общем, не новая книжка, а оба сборника «Растаманских сказок» с предисловием, комментариями и картинками. Короче говоря, академическое издание, тираж 5 тысяч.

— У тебя широкие территориальные связи: Ростов, Феникс, Харьков и т.д.. Насколько плотно в основе этих связей лежит раста-движ и гандж-культура?

Г: Скорее, тут нужно говорить про сказки. В этом путешествии я навещал людей, которые знают меня как автора «Растаманских сказок». Накануне я объявил на форуме, куда буду ехать, и все, кто хотели со мной повидаться, прислали свои координаты. Так и познакомились.

— Да, «Сказки» в твоем исполнении, видимо, уже часть современного фольклора. Особенно пышно тебя любят в этом качестве в журнале «НА!!!». Расскажи о своем сотрупничестве с этим достославным иzданием. Ну, например, мне интересно — авторам публикаций они выделяют если не гонорар, то хоть экземпляр? А то вот мне (жалобно-горделиво-многообещающим тоном) за интерв с Бобом — пока хуюшки…

Г: Дык, я же, во-первых, земляк, а, во-вторых, лично знаком с московским дистрибутором этого журнала. А то бы и мне не доставалось — и не потому что они зажимают, а просто он у них быстро расходится. Мне один раз в Днепре даже два дня ждать пришлось, пока допечатают. Кстати, некоторых номеров даже в редакции нету.

— Прикинь, я про «НАШ» спросил, а на след. день от них письмо — высылаем номер и куда прислать бабки. Впечатлило меня. Молодцы. А по поводу твоих публикаций на бумаге: не ты ли тот Д.Гайдук, что указан в списке авторов «Алхимии экстаза. Энциклопедии тантрического секса»? Расскажи об этом и о том, как ты вообще начинал писать «Раста-сказки» и издаваться в Москоу.

Г: Ну, да. Тот самый. А еще были «Мистики ХХ века» и много чего другого. Но это всего лишь работа — качественная, конечно, но при этом просто работа, для заработка. А сказки — для души, я и не думал никогда, что с ними так получится. Кстати, первое бумажное издание «Сказок» вышло не в Москве, а в Полтаве, в 1998 году. А самые первые сказки были записаны где-то в 1995-м, при том что в Москве я издаюсь с 1993-го. Так что это два совершенно разных вопроса, друг с другом не связанных.

— А какое у тебя образование, если не секрет? Потому что «Мистики ХХ века» — это же оччень серьезно!

Г: Самодеятельное. Дипломов никаких нет, просто книжки разные читать любил. А время было скучное, так что все русское и украинское я быстро перечитал, взялся за польское — благо, его тогда много было (и даже Кафка по-польски был), а оттуда на немецкий перескочил, а потом и с английским разобрался. Дальше не пошел, потому что перестройка началась, и все путевое начали оперативно переводить. Но тут как раз переводческая работа подкатила.

— Ще такэ питання: как ты относишься к той эстетике отечественного растаманства, которую представляет Олди/Комитет Охраны Тепла? У него много русского такого надлома, опыта ужаса, а ты в своих текстах да и наружно предстаешь таким невозмутимым оптимистом…

Г: Олди — из Кенигсберга, а я — из Полтавы. У них там ничего не растет, кроме героина привозного, откуда там оптимизму взяться? Оптимизм — он от земли идет, а пессимизм — от камня да от асфальта. А потом, у Олди были разные жизненные обстоятельства, которых у меня по-любому не будет.

— Ще питання: в своей «цветоделительной» статье в #5 «НАШего» ты относишь к фиолетовому цвету и К, и ДМТ, и даже датуру. Что, действительно вот так — под одну гребенку?

Г: Датура имеет больше красного оттенка, но в основе своей она все равно фиолетовая. Точно так же, кстати, и тарен, и ДХМ. Когда у нас была дурманная революция, а потом тареновая, все такие фиолетовые ходили! А про ДМТ я написал по чужим телегам, потому что сам не пробовал и не наблюдал. Но есть все основания. Вообще, фиолетовые препараты есть синеватые, и есть красноватые — точно так же, как и ганджа бывает желтоватой (на хи-хи и на жрачку), а бывает голубоватой слегка (на врубы да на просветления пробивающей). И я еще заметил, что желтоватая лучше коррелирует с пивом и водкой, а по голубоватой от алкоголя тошнит.

— А знакомо тебе, к примеру, (тоже пишу по «чужим возам») как синевато-фиолетовые ребята, типа ВитаминКа, облагораживают гандж, причем любой, до небесно-голубого, и сами им же облагораживаются до интенсивного спектрала? И вообще каково твое отношение к смешанным потокам, если они конечно позитивно прут?

Г: Хорошее отношение, но поэкспериментировать в этом направлении как-то не получилось. Обычно если есть, то что-то одно, его и употребляешь. Но тут, конечно, есть вещи совсем недопустимые, вроде герыча, винта, фена, кокса и тому подобной белиберды — от этого я держусь подальше, и всем того желаю.

— Прикинь, сегодня снится мне лысый Явлинский из Яблока, пришедший ко мне домой и толкующий о толковом будущем, и в частности о легаляйзе. А я еще во сне вспоминаю, что у него там этими вопросами занимался С.Бугаев, т.е. Африка-Бананан… Как ты смотришь на перспективы в ближайшие 5 лет в СНГ с легаляйзом? Не сталкивался ли с Бугаевым или иными «ангажированными» чуваками?

Г: В разных странах СНГ перспективы разные. В Украине получше, в России похуже, в Белоруссии хуже всего. Скорее всего, когда европейцы или штатники что-то предпримут, наши тоже начнут задумываться. А с Бугаевым я не сталкивался, и в Питере вообще редко бываю. С Храмовым вот сталкивался, но от политтики Радикальной партии что-то не в восторге.

— Предпоследний вопрос. Об Олди я уже спрашивал. А как отношение к такому коллективу — Джа Дивижн?

Г: Очень теплое — это ж, елки-палки, молодость моя! Вот только общаюсь я с Гербертом не часто, потому что добираться к нему неудобно, да и некогда.

— Последний: расскажи для красивого финала какую-нибудь из своих свежих сказок или хотя бы интригующий фрагмент.

Г: Могу прикрепить последнюю сказку «Про Конопляного Будду» — и таки прикреплю, конечно, но она сильно длинная, чтобы в интервью расказывать. Разве что фрагмент какой прихватишь.

ПРО КОНОПЛЯНОГО БУДДУ

Далеко-далеко в Тибете есть одна гора, а какая — не скажу, потому что не знаю. А стоило бы знать, потому что на этой горе — ну, вы мне все равно не поверите, это никто не верит, но это точно есть. Короче говоря, Конопляный Будда. Стоит себе на вершине горы, уже тысячу лет стоит, сверху его мусором присыпало, снегом замело, и никто не знает. То есть нет! знают, конечно! Легенды всякие ходят: типа, есть в Тибете такой Конопляный Будда, три тонны весом, вылепленный из убойнейшей тибетской мацанки. Откуда он взялся, тут мнения разные: одни говорят, что он с неба свалился, другие говорят, что это был такой святой архат, который сто лет курил-курил-курил и до того прокурился, что теперь его самого курить можно. А есть и третья версия, самая правдоподобная и потому мало распространенная: что будто появился он на свет благодаря русскому богатырю Илье Муромцу.

Короче, дело было так. Однажды русский богатырь Илья Муромец заспорил с другими богатырями, кто из них самый сильный. Спорили-спорили, синяков друг другу наставили, а толку все нет. И вот приходят они к профессору Лихачеву и говорят: слушай, профессор, а рассуди, кто из нас самый сильный?

А профессор говорит: это надо в былинах посмотреть, как там написано. И вот достали они былины, раскрыли и читают: Закинули, значит, богатыри, в небо свои палицы. Долго ли, коротко ли, все палицы на землю упали, а палица Ильи Муромца так и не вернулась. И признали все богатыри, что Илья среди них самый сильный.

Тут остальные богатыри говорят: мало ли, что в былинах написано. Надо проверить, как оно на самом деле. И как бросят в небо свои палицы! так после того три дня палицы с неба падали, а палица Ильи Муромца, в натуре, так и не вернулась.

Тут остальные богатыри на Илью как погнали! У тебя, мол, палица не настоящая была, ты ее гелием надул! А Илья: не настоящая, говорите? А это видели?! А это?! А это?! И с этими словами закидывает на небо свой щит, меч, кинжал, боевой топор, кистень, шлем, кольчугу, сапоги и коня. И надо сказать, что со всей этой хреновины один лишь конь на землю свалился, и то уже дней через пять, когда все за него и думать забыли. Свалился, матюкнулся, отряхнулся и одним мощным щелчком закинул Илью Муромца на небеса.

Вот так, однако. Влетает Илья на небеса, смотрит — а там Идолище Поганое! Ну, он ему сразу в нос! Тут, откуда ни возьмись, батальон чертей летучих! Илюша их тоже раскидал и пошел своей дорогой, дырку в небесах искать, чтобы на землю спуститься.

Но Идолище-то на самом деле было никакое не Идолище, а Нефритовый Император. В то время на русском небе был переходный период: Перун тут уже не командовал, Христос еще не командовал, вот и вклинился какой-то Нефритовый Император, китайского производства. А Илюша подумал, что Идолище — ну, и зря он так подумал! Потому что Император оказался злопамятный и отомстил русскому богатырю. Во-первых, он все дырки в небесах законопатил, чтобы богатырь на землю не спустился, во-вторых, кабаков на небесах понаставил, чтобы он уж точно не спустился. А после всего этого направил на Святую Русь монгольскую орду. Она, понятное дело, приперлась и навела тут такой дестрой, что и вспоминать неприятно.

Но был в этой херне один светлый момент, все-таки. Когда монголы свалили на Русь…

Вот так вот оно всегда. Кому-то пакость, кому-то подвиг, кому-то вред, а кому- то польза. Тибету, например, офигенная польза была. Монголы ведь разгильдяи, траву не сеют, а по сезону в чужих палисадниках пасутся. Или наедут внаглую и всю траву выкосят, как менты в натуре. А тут все монголы вдруг перетусовались в Россию, и тибетские крестьяне впервые за много лет получили возможность собрать урожай без потерь. Урожая оказалось стооолько, что они на следущий год траву не сеяли, а прошлогоднее докуривали, а через год все- таки траву посеяли, и вот, когда она созрела, смотрят тибетцы — а позапрошлогодний гаш все еще недокуренный лежит, и надо с ним что-то делать. Ну, они не долго думали — нет! они его не продали, потому что продавать траву у них считается западло. Они с него слепили огромадную статую Будды, сверху покрыли тонким слоем воска, потом облили золотом и поставили на вершине священной горы. А там его через сто лет мусором занесло, снегом завалило, и все тибетцы про него забыли. И стоял он много- много лет, и все думали, что это просто вершина горы. И до сих пор думают.

И кто этого гаша покурит, или даже один раз напаснется, или просто центров хапонет как следует, — так вот, да. Короче, кто этого гаша покурит, тому моментальное просветление и полная нирвана на всю оставшуюся жизнь. Ну, за нирвану, это, по-моему, они загнули: не такое простое дело нирвану огрести.

Но есть на свете один человек, который знает, что это за вершина и что там скрывается. И не просто знает, а даже более того: когда-то давным-давно, когда он был тибетским ламой, он этого Будду своими руками слепил. А потом он с тех пор много перерождался, по пути всю просветленность порастерял, и наконец родился в городе Одессе, среди блатных и фраеров, на берегу черного- черного моря. Но сам он черным не трескался, а все больше по траве выступал. За что и получил год условно.

И вот идет он однажды по Фонтану, пешком с десятой станции, потому что на трамвай денег нет; а на кармане у него два стакана шмали. Вдруг подъезжает тачка, из тачки выпрыгивает какая-то девка и кидается ему на шею с криком: Лелик! Наконец-то я тебя нашла! А у самой зрачки больше глаз, и поди ей объясни, что ты не Лелик.

Человек думает: во вляпался! Год условно за плечами, два стакана на кармане, а тут еще девка безголовая привязалась! Сейчас менты подъедут — и добро пожаловать на зону! А тачка между тем уехала, а девица осталась. И говорит: Лелик, ты не сердись, что у нас тогда так получилось. Знаешь, что? а давай это сделаем прямо сейчас, я так тебя хочу, просто сил нет. И начинает раздеваться.

Человек на нее смотрит и думает: вот это я попал! Два стакана на кармане, год условно на мне висит, а тут еще девка голая! Тут в воздухе раздается громкий свист, с неба падает что-то непомерно огромное и расшибает девушку в очень неаппетитную лепешку. Ну вот, и прикиньте ситуацию: тут тебе полный карман шмали, тут тебе год условно, а тут еще и девушка голая в лепешку убитая. Вот и поди кому что докажи.

Понятно, что на свист да на грохот все люди из домов повыскакивали, а тут и менты подъехали. Смотрят — а там палица шестипудовая, с надписью <Илья Муромец>. Тут из окон бабушки падать начали, менты на них переключились, а человек с двумя стаканами поглядел на эту шизню и пошел своей дорогой. Пришел домой, забил, покурил и сразу все вспомнил. И отправился в поход за Конопляным Буддой. А я его недавно в Ростове встретил.

Иz: На этой оптимистичной ноте мы завершаем беседу, прощаемся с обитателем конопляных джанглов Дм.Гайдуком и срочно валим на переговорный пункт — звонить на Сиккимщину по вопросам гуманитарного бартера.

ИZбранное

Авторы

Сборники