Прачечный круг колумбийских кальсон

Дождь никак не мог собраться и пойти. Мы подождали немного, — что может быть нежнее, чем ждать? — и тогда спокойно и достойно отлили по струе в емкость старого, неопределимого на цвет фонтана. Прохожих в окрестностях не было. Небо дернулось, хрустнуло эфирными позвонками и пустило вниз орды прохладных, бездумно-счастливых капель.

Мы стояли под высокой аркой и смотрели на процесс хождения дождя. Падающие капли помалу нагревались, и вот уже у самого асфальта начал клубиться дождевой жар, дальний родственник плазмы, воспетый самыми дальновидными поэтами позднейших времен.

Мы говорили о новом фильме Джима Джармуша — "Пес-призрак: Путь самурая":

— В фильме показано отношение европейского сознания к кодексу бушидо.

— А почему музыка такая?

— Какая?

— Ну, "Клан Ву Танга".

— Рэп — это кал.

— Это кул.

— Нет, там какой-то трип-хоп.

— Кул — это кал. Хрип — это труп.

— Не говори белиберды, пожалуйста.

— А помнишь, как в фильме этот наемник, которого играет Ричард Куинсборо, перед тем, как спрыгнуть в пропасть, говорит, что идет навстречу собственной смерти?

— Не говори белиберды, пожалуйста.

— Погодите, вы о чем спорите? Это тот самый фильм, что снят человеком в потной рубашке красного шелка — Бруно Дюмоном?

— Ты это о "Бойцовском клубе"?

— Да вы что, идиоты? О чем это вы?

— А ты сам стань Джонзом Малковичем!

— Не говори белиберды, пожалуй.

— Какой-такой Куинсборо? Какой Дюмон? Джармуш! Джармуш, который известен тем, что отказал Джармену и ненадолго приютил Питера Г. в своем фамильном гнезде, у самого обрыва, где ветра вой вам напоет мотив холодного забвенья.

— Не говори.

— Не говори им все о моей матери!

— Твою мать!

— Убийца-ниндзя, исповедующий кодекс RZA, завалил весь бойцовский клуб с его малковичами и милки йо-йововичами.

— О чем это ты?

— Там, в фильме — сцена под мостом...

— В каком фильме? Ты вообще о чем говоришь?

— О чем угодно, только не о твоей матери.

— О матери можно, но только не все. Не все.

— Джармен снял очень монолитный фильм. Как всегда, ему главное — своим посылом заворожить зрителя.

— Не говори ерунды. Джармен еще не снял фильм, а о его матери уже все все знают.

— Дождь заканчивается.