| |
|
|
На конкурс «Тенёта» номинирован рассказ Мирослава Немирова «Подземные тайны». Это хорошо, потому что даёт повод его комментировать.
Рассказ «Подземные тайны» беременен комментарием. Он принадлежит к тому виду текстов, которые существуют для комментария, ради комментария и во имя комментария — без комментария они просто не имели бы смысла. Пример — Владимир Сорокин.
Если бы не одно «но» и не некоторое личное обстоятельство, я бы сказал, что «Тайны» несут на себе печать предпоследнего шедевра вышеозначенного Сорокина «Голубое сало».
Одно «но» состоит в том, что это и без меня скажет любой дурак. А личное обстоятельство — в том, что именно в сорокиноэпигонстве обвиняют авторов повести «Ларис Полено», из которой у нас будут параллельные места. Это несправедливо: творя «Лариса» авторы ещё не умели читать. Во всяком случае, такую дрянь, как Сорокин.
Ещё надо предупредить читателя, прежде чем он сломя голову ломанёт читать рассказ «Подземные тайны» и сравнивать его с повестью «Ларис Полено», что «Подземные тайны» — это не художественное произведение, а хуйня, номинированная из эстетического принципа. Телега, которую Мирослав рассказывал по пьяни и записал по жуткой трезвянке. С другой стороны, «Ларис Полено» — произведение тонкое, звонкое и пронизанное светлой грустью, настоящая литература, которую трудно и неинтересно читать.
Порядок разбора будет такой.
Две цитаты. Общий комментарий.
Поехали.
«Подземные тайны»:
«Хрущев пляшет вприсядку, сверкая лысиной. Каганович злобно ухмыляется. Жданов тоже злобно ухмыляется. Молотов, Меркулов, Кобулов, Цанава тоже злобно ухмыляются. Берия ухмыляется самым злобным способом из всех. Гитлер тоже злобно ухмыляется, но еще и виновато».
Параллельное место:
Как будем резать? — нехорошим голосом спрашивает Клара свою нехорошо посмеивающуюся помощницу. Та кривит рот в смешке, нехорошо ощеривая мелкие неровные зубы. Быстро восходит луна. Становится как-то по-хорошему нехорошо на душе.
Комментарий
Эпос и лирика. Во втором случае обращение к безднам души маркировано самим словом «душа» плюс концептом 'луна'. В первом — нас очевидно ориентируют на событие. Если бы автор написал «Хрущёв злобно пляшет вприсядку» — бездны души Хрущёва распахнулись бы перед нами как окно в ночной сад, где злобно стрекочут сверчки… Но — нет. Индивидуальные характиристики персонажей носят декоративный характер. Примат эпоса — это обезьянье ухо застольного с бутылкой рассказа, который должен ложиться на скатерть крупными решительными мазками. Личная драма Хрущёва тут не нужна: отвлекает от остатков салата. Обозначение Примата через его ухо — это метонимия.
«Подземные тайны»:
— Хуйню спорол-с, — злобно шипит А.Гитлер, сидя на цепи. Он, конечно, жив, будучи захвачен в плен, и, тайно, привезенный в Кремль, здесь живет, как пес бешеный, являя собой наглядное доказательство силы и мощи Несокрушимой и Легендарной.
Параллельное место:
Никодей, не будь дурак (старый солдат, прошел всю Турецкую до Берлина), огрел дуру пудовым крестом по еблищу. Клара завыла, дико ощеривая глаза, заперхала необузданным ртом, но подоспели мужики с кольём, с рогатинами, Клару повязали. Дико рыгала и пукала, посаженная на цепь с железным кольцом в носу.
Комментарий
«Аки пёс бешеный»… Инверсии во втором предложениии отсылают к Аввакуму с аввакумовой же экзотикой: железные цепи, рваные ноздри, закушенные удила, самосожженье в скиту и почётное взошествие на костёр. Параллель, таким образом, не внешняя (там — железная цепь, тут — цепь неизвестного материала с железным кольцом; там — армейская сила и мощь, тут — солдатская смекалка и сила: «пудовый крест»), а внутренняя: и там и тут — поп.
«Подземные тайны»:
Оргия разврата имеет место, переходя в стадию ебли в сраку — все вышеперечисленные, несомненно, не просто негодяи и мерзавцы, а еще и пидарасня. (И еще — говноеды!) Начало суровой весны 1953 года стоит на дворе, пьянка происходит в честь завоевания Европы, назначенного на март 1953-го. Танковые армады ревут дизелями, готовые яростно броситься на беззащитные камни древних соборов. Уже даже железнодорожные билеты для будущего западноевропейского отделения МПС отпечатаны. Уже и этикетки для консервов отпечатаны «человечина тушеная, высший сорт», 1 руб. 30 коп. за банку. Осталось нажать на последнюю кнопку — непобедимая армада хлынет единой железной лавиной, и Зло навеки воцарится на нечастной Земле.
Параллельное место:
Еблень начиналась исподволь, со двора. Но холопы не радовали царя Ивана. Хотелось ебаться. Лют был вельми. В подвалах тайной канцелярии это веселье помнили долго. Сам Булгарин приходил на вторую серию. Регулярно приносил новое полотенце и золоченую ступку. Молодого цесаревича задушили пеленками в Разливе. Присягнувших масонской ложе задавили медведями в замоскворечье. По радио передали, что бомбили Киев. Так началась война.
Комментарий
Цензура эмоциональной избыточности производится посредством скобок: (а ещё говноеды). Этот достаточно характерный для Немирова приём; следуя инерции порваного рта, назовём его «самовзнуздыванием». Мрачная стихия гения не должна быть излита во внешний мир: он достоин более спокойной смерти от ядерной бомбы. Мрачная стихия гения, клокочущая в жерле его негасимой спиртным глотки, подаётся как: 1) не плохо скрываемое нетерпение; 2) не ярость, рвущаяся наружу сквозь; 3) не привычная глупому сердцу боль. Мрачная стихия гения подаётся как крайняя осторожность. Вы слышали, как Немиров читает своё знаменитое «Идите вы нахуй, ёбаные козлы…»? Утробно сдерживая эмоции (которые, впрочем, от этого пугают внешний мир ещё больше), и как бы мучительно стараясь сохранить «равновесие» — так похмельный человек бывает медлителен и аккуратен, чтобы ненароком не тряхнуть головой.
Этим гений, знающий, что он обречен на одиночество, отличен от самонадеянного таланта. Вспомним, что Генри Миллер писал: «Если вы начинаете с барабанов, надо заканчивать динамитом или тротилом». В упоминании динамита аффективно просвечивает желание Нобелевской премии. Немиров же оставляет миру мирово (напомню, что это ядерная бомба), а себе — «Аквариум». Кажется так назывался документальный роман законспирированного проходимца, из которого процитированы загодя уготованные билеты и этикетки.
«Аквариум» — это одиночество и холод, вода и стекло. Но Аквариум — это и ответственность, экзистенциальная дисциплина: тут я отсылаю вас к опыту с аквариумными рыбками описанному Львом Шестовым. Относительно параллельного отрывка могу сказать лишь что золочёная ступка и полотенце выдают цель, с которой Булгарин приходил в пыточный подвал, — подрочить.
«Подземные тайны»:
Союз ненавистный республик говняных,
Вот хуй там сплотила ебучая Русь!
Так сгинет же созданный волей гондонов
Ебаный позорный Советский Союз, —
поют в подполье бесстрашными голосами гимн отважные герои Сопротивления, подняв кулак над головой в знак непокорности
Параллельное место:
Срать, бывало, садились все втроём. Весело пели про паровоз, про бери шинель пошли домой, внимательно до подписи прочитывая передовицу, бережно передавали обрывок газеты соседу. А под вечер Джанибеков любил затянуть красивым оперным басом «только пули свестят по степи», Вера всплакивала в платочек, Севастьянов напивался, Савицкая вязала в свете керосиновой лампы.
Комментарий
Что в рассматриваемом отрывке самое талантливое? Правильно, последние семь слов (считая предлоги): «подняв кулак над головой в знак непокорности». А что такое последние семь слов? Чистый штамп. Мы не воспринимали его художественной ценности (которой и не было) пока эти слова обретались в своём естественном — идеологическом контексте. Но фон из матюков сыграл роль пьедестала: штамп «остранился» и вырос до эстетического объекта. Космонавты тоже выпали из контекста и превратились в эстетического объекта. Сидение в замкнутом пространстве орбитальной станции роднит их с великим отбывальщиком Шушенской ссылки, который из глубины сибирских руд обозревал бескрайнее космическое пространство. Партия взнуздала атомоход, и простой крестьянский парень Гагарин взмыл в нём на небеса. Лишний раз доказывая, что Бога Нет.
«Подземные тайны»:
Подпольщики, пускают поезда под откос, подсыпают толченое стекло в масло, неправильным лечением умерщвляют коммунистических начальников, под видом немых распространяют в вагонах поездов дальнего следования порнографические картинки, подрывая официальную мораль, записывают на рентгеновских пленках музыку в стиле «джаз», демонстрируя гражданам СССР преимущество западной культуры, организовывают опечатки в газетах, типа пропуска буквы л в слове Верховный Главнокомандующий — и так далее. Беспощадная тайная борьба кипит, не только не утихая, но все более нарастая по мере построения в СССР сатанинского социализма.
Параллельное место:
Хорошо жили, тихо. Часто вставали посрать ночью. Не то в городе. Копотно, хлопотно, а главно дело — в душе у людей мусор… Но Вера в городе оживала (торговала яйцами на рынке, яйца были одно к одному: хорошие, свежие, недорогие — без обману) пердела, ходила к знакомому дворнику Игнату. Он научил её читать и писать. Стала задумываться. Вступила в РСДРП. Игнат — хмурый детина — скупо улыбался в усы и каждую субботу пил много водки. Из темноты питерских закоулков стала Вера кандидатом наук, дважды выступала на съезде, сосала хуй Чкалову, Ленину и Хрущёву. Как знатной дояркой ею восхищались в МИДе. А счастье всё не шло в широко распахнутые девичьи двери… Потом полетела в космос сосать Гагарину, Титову, Комарову и по ошибке Терешковой, а вернувшись на землю — в академгородке еще Королеву и заодно Курчатову, а потом дрочила рукой Туполеву в сортире. Потом настало мрачное время репрессий, Веру сослали в Краснодар, там ебалась. А потом опять в космос — к Джанибекову, Севастьянову и Савицкой
Комментарий
Последнее параллельное место выбрано по принципу «ортогональности» — (с) Шилов. Два мира два детства. Два мифа самоуничтожительных революций. Очевидно, что именно дворник Игнат заложил Веру в Краснодар в мрачное время репрессий. Очевидно, что именно порнографические картинки, обильно хостящиеся на реме, помешают вам прочитать этот текст. И отчётливое слово правды вяло сползёт в архив под названием «История обновлений».
Вообще, Немиров — очень хороший поэт.
|
|
|
|
Авторы
Сборники
|
|
