Черная метка #3

Вы не поверите — Роман Лейбов мне говорит:

— Хреновато у тебя, старик получается. Где метафоричность? — (А я и не знаю, что это такое.) — Где злоба дня? У нас, если что, «Черная метка», а не петушка на палочке пососать.

— У нас — (это дальше говорит мне Роман Лейбов) — мочилово должно быть. Мы — Мокрые Бандиты, а не какие-нибудь сухие!..

Да, друзья, я забыл рассказать, что задача настоящей колонки — не столько знакомить вас с достойными внимания феноменами культуры, сколько всячески смешивать их с говном. Не знаю, почему так. Наверное, потому что агонизирующий в грязи и слякотных лужах век сильно ожесточил сердца.

А может, Роман Лейбов придерживается ошибочной точки зрения, будто нелицеприятная критика отращивает у критикуемых за спиной крылья. Стирая с лиц слезы энтузиазма, они бросаются исправлять замеченные ошибки, начинают делать зарядку, вести дневник и даже записываются в Общество доноров, ДОСОАФ и ОСВОД…

Только ни хрена они не записываются. Они брызжут слюной, сыплют проклятиями и пишут гадости в гостевую, ухудшая критикам и без того потрепанную в боях карму.

По натуре я человек не злой. Доброжелательный, контактный, даже в прошлом году крестился. Если когда и ругнул кого — исключительно не со зла, а только по ходу жизни. Но есть у меня одна слабость — Я НЕВЫНОСИМО ЛЮБЛЮ ДЕНЬГИ. Я их практически обожаю. Как увижу где — сразу становлюсь некрещеный, дурной, злопамятный и послушный.

Вы же знаете Романа Лейбова? Вы не знаете. Прикидывается добрейшим старичком Мухиным, а на самом деле — мстительный и злой вепрь. А вы чего ждали от затерянного среди чухонских болот еврея?.. Так что не обессудьте. В канун зарплаты руки сами тянутся к вилам и пилам.

Пятая точка

В этом выпуске я не стану, как в двух первых, ходить особенно далеко. Не ищи зло на глобусе, если оно терпеливо стоит под дверью. В смысле, рассмотрим заслуженные и маститые сетевые ресурсы.

Разные обстоятельства подталкивают меня их рассмотреть. Что нам в перечислении их?.. Обстоятельства умрут, как осенний дождь, а приятные ощущения в определенных местах останутся.

Минус раз. Под лестницей английского посольства завершилась позорная эпопея под названием «литературная премия Малый Букер». Аделаида в своих бездарных обзорах правильно угадала, что я не лишу нас ней удовольствия сплясать на эпопеиных костях еще раз. Единственно ради того, чтобы, как всегда, уважить любимого человека — Дмитрия Кузьмина.

В своем открытом письме с благодарностями за безвозмездно оказанный ему пиар, Дима пишет, что он не сетевой проект, а только пятая часть. Это брехня. Он сетевой проект, сетевой. Во-первых, потому что я сейчас про него пишу. Во-вторых, если бы не «Вавилон», не было бы и такого человека — «Дмитрий Кузьмин». Пишет он чудовищно. Книжки издает серые, не в пример своим пиджакам. Говорит все настолько правильно, что никакой реакции на его слова ни у кого обычно не возникает. Ну, а в «Авторнике», как известно, не наливают. Так что только сетевой Кузьмин в природе и остается.

Я очень надеялся, что вопреки моим предостережениям Малый Букер ему дадут. Безумно надоело тащить из болота это радикальное радионуклеиновое ничто. Хочется уже более остроумного и обучаемого клиента. А уходить, не пристроив на прощанье любимого, не подарив ему двухдверный полутораведерный «Мерседес», для мужчины моих возможностей — неприлично.

Увы. Детский гомосексуализм, подростковый гомосексуализм, прыщи, юношеская педерастия, а затем стремительное угасание. И когда только мы будем жить вечно? На пике своей активности литературный интернет не пробил броневых мозгов Дм. Ал. Пригова (или кто там у них в жюри был?), а в следующем году пробивать будет нечем.

Пятая нога

Не волнуйтесь, счас всем достанется. Вот, например, Курицын. Человек непростой, пьющий. Когда от него ушла очередная жена (говорят, Курицын заставлял ее пить мочу), ему стало негде жить (жена, как водится, ушла с сундучком). Тогда держатель множества честолюбивых, но беспонтовых сетевых проектов Марат Гельман пустил его к себе переночевать — при условии, что Курицын бесплатно сделает ему «Совруслит».

Надо сказать, это было позорное и несмываемое пятно на биографии добрейшего Славы. Он же — все знают — жадный, как черт. За копейку маму удавит. Но на вокзале спать не захотел: диваны неудобные, из дверей дует. Отдался.

Тут я, собственно, даже немного теряюсь, потому что непонятно — кого больше в сложившейся ситуации ненавидеть. То ли Курицына, как сразу решил, то ли Гельмана (эксплуатация). Гельмана ненавидеть логичнее, потому что мне вообще противен такой тип руководителя. Вон, Третьяков на юбилей «Независьки» сто пятьдесят тысяч уе отсыпал (говорят, только на званый ужин), а сотрудники сидят некормленные, засратые. Зарплату в последний раз за октябрь получили.

А зарплата — это святое ж.

Но раз решил, буду ненавидеть Курицына. Тупоголовых литературных критиков глубоко поразила его идея создать список из ста писателей, где «Маринина наравне с Солженицыным». Редкоземельных любителей почитать литературный журнальчик поразила возможность погреться в лучах кумира. К гостевой и бессмысленному писсписку Слава зачем-то привинтил несколько идиотских проектов, большая часть которых тут же благополучно загнулась.

Загнулись «арт-манифесты» Сергея Тетерина, потому что Сергей дурак. Загнулось не помню, как называется с Линор Горалик — по более или менее аналогичной причине. Загнулся «Немировский вестник», потому что Немиров бросил пить и стал думать о вечном (зарплатах и гонорарах). Загнулись «сотни»: красная — из-за хозяйской лени, черная — из-за всеобщей тупости. И так далее.

Некоторое время «Совруслит» проживал аванс народной любви, паразитируя на своей гостевой, где резвилась горстка неприкаянных отморозков во главе с каким-то придурком, взявшим моду (и продолжает) подписываться моим именем. Теперь улеглось и там. Сайт прокис и зарастает кувшинками. Минус два.

«А курвикли?» — спросит кто-нибудь, если совсем тупой. «А вы их почитайте», — отвечу я ему, как будто он умный. Все-таки Слава не сделал мне зла, так что подробности про курвикли мы, наверное, опустим.

Пятый угол

Подрасстрельный обидчик неистового одессита Макс Фрай — вы будете смеяться — минус три. Я не знаю, что он Гельману задолжал, однако, «рулинет» обозревает все терпеливее и терпеливее. На слово «каментарей» смотреть больно, как на электросварку.

Пятое колесо

…завязло в каловых массах. Никогда не забуду зловещей картины, как кумир моего детства («по ррыбам, по звездам прроносит парраболу — три грека в Одессу хуярят по рррадуге») Андрей Андреевич Вознесенский в эфире «Антропологии» натужно читает по бумажке актуальный стишок про скутеры. Уж полночь близится, а Нобелевки нет. Я вышел в чат, как фраер на подмостки. Поводом к приглашению было написание не менее актуальной поэмы про интернет — этого анфан террибль у нас была прекрасной эпохи.

Чуткий до всякого правильного Леник Делицын похерил непродуктивную идею литературного конкурса и оставил на http://teneta.rinet.ru только чат. Если новый прием работ будет объявлен, только самые выдающиеся кретины поднатужатся их прислать. А уж это должным образом отразится и на качестве конкурса, и на качестве сопутствующих ему дискуссий.

Пользователей рунета — где-то, говорят, миллиона два. Восемьдесят пять процентов увлеченно пускают слюни в чатах, еще десять — мастурбируют по более или менее бесплатным порно-сайтам (этих, впрочем, я уважаю). На культурку остается приблизительно пять процентов архаических терпеливцев. Но известно, что смысл текста определяется контекстом.

Ценность «Тенет» в том, что это наиболее объективный проект литературной сети, лакмусовая бумажка. Интернет учится демократии: кого больше — тому и деньги. Кому деньги — тот добр, разумен и вечен, остальные — сидят у него на шее. Так что, думается, в будущем году Леня изымет из своего проекта слово «литература», как совершенно дурацкое и не имеющее контекстуального смысла.

Эпоха надежд на интернет как на новую живительную среду для загнивающей литературы близится к достойному завершению. Виртуальное пространство на то и виртуально, чтобы копировать реальные образцы. Гниет в офф-лайне, значит, и здесь должно гнить.

Пятый мятый

Это было минус четыре. Минусом пять назначаю себя и наш с Романом сверхдурацкий мегапроект «Черная метка». В условиях тотального кризиса прекрасной эпохи (ведь не только мягкоголовые дохнут — вот и проект :ЛЕНИН: издох, как собака) сетевое обозревательство становится умножением злых сущностей. («Сетевое» — в смысле объекта.)

Противоречия здесь никакого нет. Люди моего поколения (пережившие кризис авторитетов, конец истории и постмодернизм) не могут непостмортально. Дай им в руки какое-нибудь дело — тут же перегадят, разломают, доведут до ручки и… будут довольные дальше жить. Страсть к самоуничтожению (например, к дешевым сортам пива) — это у них (меня) такой способ борьбы за выживание.

Как говорит И. П. Смирнов, «история финитна». В былые времена финитность мыслилась в качестве ее потенциального результата. Сегодня результат актуализировался: абсолютная исчерпанность истории выражается в факте ее сейчас-здесь-наличия. С этой глубокой, исполненной неподдельного трагизма мысли я начал сии обзоры, ею же и закончу. Пока.

Посмотрим, скоко сегодня Дед Мороз даст в конвертике. Если нормально — будем дальше историю разлагать. А если опять обдурят — ну, Роман…

Нахрен и Генриетту.

Вялые варианты

Авторы

Сборники