Павшим героям — Слава

Тут какие-то мысли навеялись публикацией в «Русском журнале» статьи Кирилла Куталова «Критики». Про то, как они делятся на три группы и че за это дело хотят. Краткое содержание излагать не надо — слава богу, мы не на бумаге.

Кирилл, в натуре, хороший текст написал. Я такого раньше много мог читать, теперь — не. Но ради себя, понятно, исключение сделал (там жыш про меня до хера есть), и гляжу — хороший. Все просто, как пять копеек (ну, для того кто слегка понятийным языком владеет). Про меня хорошо сбацал. Про Пилюлькина. И про Мишу — с французами его сравнив. (Сейчас Миша придет, будет ругаться). И про Кура — что, к сожалению, сдох Кур.

Я когда про него думаю — всегда плачу от этой херни.

Спекся Кур, укатали медные трубки. Ведь для литератора публичной сексуальной ориентации что важно? Важна популярность. Потом — слава. Потому что слава — это гарантированная популярность. А гарантированная популярность — что? Понятно, деньги. Но когда человек понимает, что главное в жизни — деньги (на них, например, можно водку жрать, или семью кормить), то все остальное делается ему до задницы. Он вдруг понимает: ведь не только литературой можно заработать на жизнь!..

Вдумаемся, читатель, в эту неприятную мысль.

Хорошо написал Кирилл и про «герметических» литераторов — тех, которые составляют по его классификации первую группу. Без отвращения написал. Я б так не смог — на Сети, а в «Литературке» смог бы. Действительно, эти люди не «не могут» и не «не хотят», а не нуждаются в том, чтобы в разговоре о литературе выходить за пределы сугубо литературного контекста. Им и внутри хорошо. Спокойно, деревья шумят…

То есть, как на кладбище. А ругать человека за то, что он предпочел мирской суете монастырь — значит выставляться в крайне невыгодном свете. Каким бы болваном он ни был, а кайф у каждого свой. Если ты этого не понимаешь, значит у тебя своего кайфа нет.

Я, увы, знаю таких людей. Страшно мучаются, и в муках опасны они.

Но речь не об этом, а о том, что чем больше у тебя кайфа, тем меньше тебя тянет бузотёрить и материться. Вот, например, светлый ликом Макс Фрай. У него было столько своего кайфа, что его гостевая на сайте обзоров Макса Фрая превратилась в филиал пионерского ICQ. На умного-талантливого человека, как мухи на сами понимаете налипли малолетние идиотки и великовозрастные кретины, а он их не отгонял. Сидел себе, как Будда под деревом, и тащился. Потом вдруг очнулся — глядь: мухи. И тут кайф у него прошел. И стал Макс зол, свиреп и принципиален. Грохнул свою гостевую…

Отсюда самый прямой возврат к Куру, типа почему ж он сдох. Потому, что Нирваны без этого не бывает. (В махаяне, правда, бывает, но это для нас совершенно непринципиально).

В данном случае дело не в подобрелости — Курицын никогда не был «злым» критиком. Просто, заматерев и всего достигнув, Слава утратил важную для своего фарта и провокативного дара привычку ввязываться в заведомо проигрышные схватки. И перестал быть Наполеоном на Аркольском мосту. Стал заслуженным, пожилым Наполеоном, которому есть что терять. Теперь его дело — не агитировать-горланить-главарить, а взращивать и лелеять. Но Сосиска куриц (извиняюсь) не лелеет, она их жрет. На то была рождена…

Так неумолимая логика профессионального роста отняла у нас самое, может быть, дорогое, что у нас было в литературных 90-х, без которого эти литературные девяностые превратились бы в такое дерьмо, что не то что Большого — Малого букера дать некому.

Славе, кстати, и не дали. И уже не дадут (дай бог сглазить), потому что он этот этап перешагнул: ему теперь пушкинку или Государственную надо.

Так умирают кони — стоя и дышат.

А серые тягловые лошадки (это я не без удовольствия возвращаюсь к критикам первой группы) умирают, как и живут, на коленях. Либо ноя, что литературы настоящей нет, либо воя, что сетературы хорошей нет. (Это в зависимости от того, где у самих прописка). Их, жалобных, и ругать-то: ничего — можно. Они — отдельная вредная популяция внутри первой группы, потому что не совсем уж не от мира сего. Еще и наоборот — требуют, чтобы этот мир рыло к ним свое обратил, да благославил, да похлопал, да в гроб сошел!.. Такие, понимаете, пидорасы…

Так что вот, братья.

Про Мишу и Макса сейчас, надеюсь, готовится публикация на ЛЕНИНЕ, поэтому я о них пока что могумолчать. А то ж и так на всех углах одинаковое ору. Темп же надо держать, типа, а жопа рвется. Вот и сэкономим на них пока.

А про Славу немогумолчать — хоть, падло, режь меня.
Мое ж всё он. И-отец-и-мать.
Сирота же я, падло.

Вялые варианты

Авторы

Сборники