Роза пахнет розой

Я считал (и считаю), что разделение на сетевую и бумажную литературу, которое возникло сначала в сети, а потом перекочевало в бумажную литературу — недоразумение. Игнорирование самой природы литературы. Литература едина.

На деле это означает, что едины критерии её оценки. Ну не скажем же мы, что «едины» художник Васильев, так понравившийся Курицыну (такой Шилов со свечкою в зипуне), и художник Кулик, тоже так понравившийся Курицыну, а если скажем, то только лишь затем, чтобы выебнуться, но вот в случае с литературой, у которой набор выразительных средств ограничен (их тридцать три), этот фортель проходит. Оценщики литературы всё норовят считать, что так понравившийся Курицыну писатель Сорокин и так не понравившийся Сергею Костырко писатель Баян Ширянов действуют в одном смысловом поле с писателем Солженицыным, чья фотография так понравилась мне в предпоследней «Литературной газете»!

Тут совершенно не важно «разделение на сетевую и бумажную», тут вызывает возражения сам тезис о том, что литература едина.

Может быть, тут всё дело в несовершенстве слова «литература»? Витгенштейн когда-то писал (точнее, он писал об этом всегда), что проблема осмысленного говорения (философии) заключается в том, что слов в языке гораздо меньше, чем понятий, не говоря уже о непосредственных впечатлениях от внешнего мира. Мы, дескать, говорим: «хороший лыжник», «хороший человек», «хорошая жена», «хорошая собака», а потом пытаемся изобрести науку-этику, изучающую совокупное понятие «хороший».

Может, необходимо определиться с понятием «литература»?

Но, как ни странно, тут мы с Сергеем Костырко как раз таки солидарны. Смотрите, он пишет:

Рукой их в большинстве своем вел чистый азарт писательства, удовольствие писательства, потребность эстетического проживания жизни.

Писательство и читательство — это потребность эстетического проживания жизни, а литература — продукт его.

Продукт жизнедеятельности симбиотического организма, который образуют писатель-читатель, для того чтобы удовлетворять свою потребность эстетического проживания, равную подчас потребности проживания вообще.

Следовало бы вспомнить Кьеркегора с его «этическим» и «эстетическим» типами личности, или Тургенева с Гамлетом и Дон-Кихотом, но это будет занудно. Мысль и без того ясна.

Однако ж смотрите: дальше Костырко пишет о гостевых книгах:

Во-первых, некоторая излишняя публичность и театральность общения. Люди как им кажется, прячутся за сетевым именем, но на самом деле обнажаются очень сильно, иногда неприлично, как бы проигрывая себя такими, какими хотел бы быть, и каким, видимо, в реальной жизни по каким то причинам им быть трудно. И во-вторых, удручает какая то постоянная самовздрючка в стиле этого общения, старательно изготовляемая брутальность, крутость. Честное слово, скучно и неловко наблюдать, как матерятся тихие интеллигентные мальчики и девочки, часами сидящие у экранов.

То есть гестбукерам в праве «эстетического проживания» (которое ведь и сводится к «проигрыванию себя таким, каким в реальной жизни быть трудно») как бы отказано.

Отказано, потому что обыденное целевое общение (каковым видится Сергею гестбучный трёп) — не литература. А ведёт себя, как она. В то же время Дан Дорфман настаивает на том, что именно брюкверы сочетают в себе все необходимые качества «сетературы». То есть она дышит где может, но именно в гессбуках — с наибольшей охотой. Интересно, как они разрешат между собою этот вопрос (по моим сведениям, скоро в Тенётах появится беседа Дана с Сергеем Костырко).

Итак, Сергей провозглашает что литература одна (это, по крайней мере, желательно), но личным примером демонстрирует нам, что их больше. Они различаются — настолько, что некоторые из них Сергей просто узнаёт! «Низший пилотаж» узнаёт, а гестбуки (или он, может, хороших не читал?..) не узнаёт в качестве литературы.

Это можно выгодно использовать как доказательство вчерашнего (из комментария к Кузьмину) тезиса про родовую самостоятельность «сетературы». Мол, такой опытный человек как Костырко не может купиться на мимикрию жанра, он знает, что «из какого сора» и после скольких задыханий откуда растёт. А значит в случае с гессбучной смертеавторской интерактивностью мы имеем дело именно с переносом литературы как рода деятельности в принципиально новую для неё медиальную среду. Мы имеем дело с таким радикальным изменением «контекста», которое чревато не только новой формой, но и новой, с иголочки, требухой.

Но я не буду этого утверждать, поскольку сам пока не уверен. Лучше скажу несколько слов о литературе как роде деятельности.

Леонид Делицын считает, что я оппонирую ему в вопросе о её актуальности. Что я считаю литературу более судьбоносным делом, чем сейсмология, макраме и состязание на дальность плевков. Так вот: не считаю. Сейсмология сейчас даже важнее (потому что общественное значение литературой утрачено). А как «способ обрести видимость осмысленного существования посредством преданного служения» (Эрих Фромм) или, говоря по-русски, как средство успокоения нервов литература ничуть не хуже плетения макраме. «Текст» есть и там и здесь. Состязания на дальность — это как раз то, чем занимается конкурс «Тенёта». Почему бы не привнести в хобби соревновательный момент?

Ещё Делицын считает, что я всячески подрываю (вернее, тявкаю на) престиж его детища — но это, по-моему, уже личное. Недосыпать в течение месяца ради того, чтобы бесплатно подорвать чей-то престиж — это не мой сорт бескорыстности. Я вам не богадельня ;-)

Что касается выпестованного в бессонных ночах личного мнения о Тенётах, то оно таково. В отличие от Улова, где на обозрение выставляется только шорт-лист, Тенёта менее «репрезентабельны». Но в условиях, когда главным фактором роста жизнеспособности сетевого проекта является его траффик, а условием привлечения посетителей является возможность их участия в «кухне», Улов менее перспективен. В случае успешного пи-ара он на какое-то время может стать сетературным «Медведем» или сетературным журналом «Столица», но ненадолго — социальной базы у него нет.

Вообще, если вспомнить, на каких условиях мы, божьи твари, в этом мире живём, придётся признать, что весь мир — богадельня, и обижаться на это глупо. Можно делать вид, что ты сам себе режиссёр, но в душе следует сохранять благодарность.

Кстати, приглашаю второго числа на свою страничку у Фрая: выпуск, кажется, удался ):-]

Вялые варианты

Авторы

Сборники