Обозрение языковой реальности

ОбсЁрвер

О сайте

Рубрики

Архив

Гостевая

Лев Пирогов <levpir@mail.ru>

Тенета-2000

Часть II. Критика

Вводные замечания

Есть такая профессия - людей обижать.

Это критика.

Что бы критик ни говорил - всегда обидно. По определению.

Ведь писатель или паче чаяния поэт - люди расплывчатые, многозначные, амбивалентные до бессмыслицы. А критик - человек конкретный, рациональный, он лезет в писательскую душу, как нож в масло.

Поэтому в литературной критике даже есть что-то сексуальное.

Ведь дискурс (а писатель и критик принадлежат к разным дискурсам) - это вроде как пол. Между властной языковой практикой (а критика - это она и есть) и сексуальностью - самая прямая связь. Фуко долго изучал дискурсы и сделался педерастом.

На Западе, например, считают, что быть педерастом - мужественно. У Фуко даже был мотоцикл.

Но у нашего народа свои традиции. Признаком мужества мы считаем, главным образом, молчаливость, на худой конец - косноязычие. А тех, кто много болтает, у нас называют не уважительно: "педера-а-асты", а презрительно и сурово - "педики".

Может быть, поэтому номинация "Литературно-критические статьи" в нынешних "Тенетах" самая небольшая.

Еще более вводные замечания

И к тому же - самая провальная. До настоящего времени (не когда вы это читаете, а когда я это пишу) там всего две работы отвечают заявленному в номинации жанру. Остальные - нет. Критика отличается от некритики тем, что у нее есть строго определенный предмет - чужие тексты.

А общие замечания на предмет литературы - это не критика.

Впрочем, я уже писал о маловменяемости уважаемых номинаторов. Приходится принимать это как данность, и жрать, что дают.

А роза пахнет розой

Начну с Евгения Горного, потому что у меня с ним свои счеты. Он высказывался за модерирование гостевых книг. Я, честно говоря, думал, что в Тартуском университете другому учат. Ну, может, Евгений был не самый способный студент. Во всяком случае, все, что он написал на далекую от литературной критики тему "Что такое семиотика?" - это отстой.

Уже свежесть вопроса берет за душу. Потом думаешь: наверное, ответ дан крутой. И что же?

"СЕМИОТИКА - ЭТО ТО, ЧТО ЛЮДИ, НАЗЫВАЮЩИЕ СЕБЯ СЕМИОТИКАМИ, НАЗЫВАЮТ СЕМИОТИКОЙ".

Видимо, свежесть мысли оправдывает ее увековечение в прописных буквах.

Правда, я это уже где-то слышал. Кажется, Бог на горе Синай говорил Моисею подобное. Потом американские эстетики-антисциентисты избрали эту формулу для ответа на вопрос "что такое искусство". После них мысль была использована всего раз пятьсот-шестьсот, что, конечно, по сравнению с ее философской глубиной, совсем не много.

Однако текст Горного не является ни критической, ни научной, ни научно-популярной статьей. Тем более это не эссе. Подозреваю, что мы имеем дело с нарезкой из авторского учебного пособия, которое Женя струганул в своем университете.

Надо сказать, пособие неплохое. Если бы я сам не оставил кафедру, обязательно рекомендовал бы его своим студентам. Но я ее оставил, и у меня теперь нет времени заниматься научно-методическим рецензированием. Просто констатирую факт, что предмет разбора отсутствует.

И еще надеюсь, что сам Горный к выдвижению этого текста в номинацию "Критика" отношения не имеет. А Леня Делицын, очевидно, был движим культуртрегерским пафосом.

Ну и ладно.

"Вместо имени"

Текст Каганова Оназм как популярный жанр самодеятельной литературы издателя не имеет. Из чего можно заключить, что номинатор надыбал его в ОВСЕ. А там это могло быть просто письмом. Я не знаю.

Во всяком случае, предмет (которого у критики не может не быть) здесь обозначен, правда, весьма абстрактно: "тексты литературных конференций... работы конкурсов... материалы обсуждений... а также информация различных литературных сайтов Интернета".

Ну, скажем, на номинацию он тянет. Тем более, как сказал Миша Вербицкий, - это пример работы с жанром фидошного письма. А я люблю фидошное письмо. Часто влезаю с приятельских компов в мирные обсуждалки (сам ни на одну эху не подписан) и всласть ругаюсь в них матом.

Фидо - жуткий отстой.

Так что Ллео не позавидуешь. Много общаясь с овсовым электоратом, он открыл новый жанр. Типа "онанизм", только без отрицательной частицы "ни".

Оназм.

Получилось похоже на "анус" и "анал" - впечатление подтверждается устойчивым употреблением в тексте сокращения "Г". Видно, подбирая определение, Ллео тоже находился под влиянием бессознательных педерастических ассоциаций.

Заметим, что "оназм" - удел совсем беспонтовых литераторов - тех, которых "она" бросила. Чуть более железобетонные мужики, воспевающие не бездарно утраченную, а имеющуюся в наличие "ее", работают в жанре "еезм". Это напоминает слово "елозить" и приятно отсылает подсознание к фрикциям.

Я же говорил, что критика - это секс.

Однако если перейти на рациональный уровень, возникают сомнения по поводу определения "оназма" как жанра. Мне кажется, сюжетный мотив (а в тексте рассматриваются в основном сюжетные мотивы) не есть достаточный признак жанра.

Впрочем, во-первых, стилевые параметры Ллео тоже затронул, а во-вторых, жанр - это дискуссионная область литературоведения, и может быть, Каганов принадлежит к какой-нибудь другой его школе. Честно говоря, мне неизвестно, к какой школе принадлежу я, но мои воззрения на проблему жанра изложены в заметке "Шепот, легкое дыханье...", которая лежит тут рядом (не могу поставить ссылку - скрипт барахлит).

Главное, что текст Каганова вовсе неплох, хотя, как говорит Ромыч ВК, "невеличествен". В смысле, не хватает композиционной гармонии. Мотивный анализ (автор ошибочно называет свой метод "феноменологией") несколько шероховато соседствует с домодельными рассуждениями о "сознательном" и "бессознательном" типах письма. Складывается впечатление, что Ллео начинал писать портрет, а в последний момент решил приделать к нему кривые короткие ножки, полагая, что так будет "теоретичнее".

Тем не менее, заметим, что у нас в коллекции уже два неплохих текста.

Когда после двух или трех,
а то - четырех...

Критическое эссе Маргариты Меклиной (язык не поворачивается обозвать этот изящно трепыхающий кожистыми крылышками текстик "статьей") называется "Осцилограф Могутина".

Осцилограф, если не ошибаюсь, это тоже что-то мерцающее. Маргарита - хороший прозаик, неудивительно, что у нее есть чувство ритма.

В эссе (или все-таки в рецензии на книгу?) все органично. Не возникает ни одного возражения по поводу высказанных в нем мыслей. (Может быть, их там нет?) Думаю, мы столкнулись с одной из коренных проблем современной критики - проблемой эстетической самодостаточности.

Наши марксистские учителя говорили, что форма и содержание соотносятся "диалектически". Потом оказалось, что они соотносятся по "принципу дополнительности": одно существует постольку, поскольку существует другое. Черту подвел Малколм Маклюэн: "форма есть содержание" - именно так после долгих мучений я перевел его "the media is the message" (игру слов опустим).

Ощущение того, что "форма есть содержание" мне очень близко. Во время письма часто ощущаешь, что тебе (так мы избегнем нежелательного местоимения "я") не столько хочется выразить мысль, сколько более-менее аккуратно соединить слова. Красивый текст порождает смысл из гармонии, а умный, но некрасивый - вызывает головную боль и изжогу.

Кажется, это называется "художественной убедительностью". А ведь всякая "художественность", как говорилось в начале, - агент враждебного критике дискурса! Потому и проблема.

Хороший критик, как и хороший журналист, вечно норовит податься в писатели. Я пока не решил, хорошо это для цеха или не очень.

В случае с Меклиной мы имеем, скорее, противоположный пример: писатель подался в критики. Эта стратегия вполне легитимна. Она повсеместно приветствуется. И я не удивлюсь, если жюри конкурса отдаст предпочтение именно этому эссе, содержащему всего одно сугубо "литературно-критическое" суждение - насчет того, что "длина могутинской фразы равна вдоху (или выдоху)".

"Конопушки"

Над автором статьи "Фэнтези - это диагноз" явно довлела память сразу двух жанров. Первый - лекция в обществе "Знание". Второй - курсовая работа по литературе. И в названии статьи сквозит комплекс.

Э-э-э... "Проекции", да.

Где-то я читал, что нельзя говорить просто "комплекс" - надо обязательно уточнять: "чего". По-моему, это ерунда. Вот ведь только что написал "комплекс", и все поняли. А уточнил какой именно - и сразу надо объяснять чуждым фрейдизма читателям, что такое "проекция". Впрочем, есть ли еще в природе читатели, чуждые фрейдизма? Есть ли уже? Неважно.

Очевидно, что мне просто неохота писать про этот текст. Лучше я его процитирую:

Таким образом, жанр фэнтези должен стать объектом не столько литературной критики, сколько психологии и психиатрии, ибо он есть ничто иное, как воплощение инфантилизма, проявление детских и подростковых комплексов, сохраннившихся в зрелом возрасте. (Орфография сохранена).

Возникает демагогический, но закономерный вопрос: не характеризует ли таким же точно образом интерес к "проявлению подростковых комплексов" самого автора?

Как говорит Алла Латынина: "Не стоит говорить о говне только затем, чтобы доказать, что оно - говно".

На том и порешили.

Без названия

К разряду еще более душераздирающих недоразумений относится "МАНИФЕСТ ПОЭТА ЭМИЛЯ ЖЕЛЕВИЧА" поэта Эмиля Желевича. Ничего, кроме злорадства в адрес "Лито" я по этому поводу не испытываю.

Слова - не вещи

К Дугину отношение сложное. Впервые я услышал о нем несколько лет назад от университетского коллеги - культуролога, к чьему мнению привык прислушиваться. Услышал в "позитивном контексте".

Потом, правда, в журнале "Пушкин" (к авторам которого я тоже привык прислушиваться) написали, что Дугин - выскочка, выродок и чуть ли ни недоносок.

Недоноски часто становятся талантливыми людьми. Гораздо чаще, чем "переноски" - это медицинский факт. (Особенно, если иметь в виду академическую переношенность.)

Да и неважно, какое у меня отношение к Дугину. Мое дело - текст, а не автор. Я противник историко-генетического метода.

Писание под названием "Русская вещь" начинается с безапелляционной банальности: "В тайне русского языка - тайна России". Это сразу вызывает настороженность и поднимает спортивный тонус.

От словосочетания "гениальный Евгений Головин", которым начинается второй абзац попахивает местечковым патриотизмом. Если хочешь представить что-нибудь сомнительное - не чешись, говори "гениальный"!

Впрочем, третий абзац начинается уже с "Мартинеса де Паскуалиса, основателя мистического учения "мартинизм". Становится ясно, что жанр статьи - "реферация эрудиции", его так любят посетители сайта :ЛЕНИН:! Живительное кладбище изысканнейших имен... Ничто так не укрепляет мысль и не прочищает горло, как оброненное между прочим "еще Климент Александрийский сказал..." или "кстати, Рикер считает...". А если вдобавок подобрать авторитету убойное определение, типа "прекрасный русский философ Сковорода" (так у Дугина!), читатель-слушатель и вовсе усерется от осознания величия респондента.

Чтобы с нами, о мой читатель, не приключилась означенная неприятность, остальных имен я приводить не буду. Все равно они аранжируют не такой уж глубокий смысл. Например: "Русский язык - сплошная непрерывная мантра. Контекст в нем удушает своей плотностью любое послание, событие растворяется в фоне, зеркальные аналогии подрывают логический дискурс". Кажется, в учебнике по языкознанию это выражено словами "русский язык принадлежит к роду синтетических".

Впрочем, ладно! Все равно статья Дугина - на твердое "пять". Но без плюса.

Говорить очевидные вещи надо умеючи - Дугин умеет. Он жонглирует всего двумя шариками: квазинаучностью и квазихудожественностью, но для "телеги" их в аккурат хватает. А Дугин - мэтр именно этого жанра.

Справедливость-несправедливость его суждений о Мамлееве меня вовсе не интересует. У него свой жанр, у меня - свой. Я вообще считаю, что критика делится на пять чистых видов:

1) пересказ;
2) раскрутка;
3) наезд;
4) протаскивание идеек;
5) litrary criticism.

Последний вид медленно вымирает. На смену ему я пестую новую разновидность, порождаемую стилистикой гостевых книг: "отзыв". Моим делом было не донести до читателя смысл рецензируемых статей (откуда смысл - я сам-то его не понял), и не разобрать по куриным косточкам удачи и неудачи авторов, и не что-нибудь - мне сейчас лень думать что - еще.

"Отзывистика" в качестве основной задачи предполагает создание "информационого шума", которым питается Интернет. Так что идите на фиг, свою задачу я выполнил.